Автор: Александра Дмитриевна Эйро (Половодова)
Бета: нет
Пейринг: нет
Рейтинг: PG
Жанр: фэнтези
Размер: макси
Иллюстрации: потом добавлю
Аннотация: Когда один ангел убивает другого, наказание - смерть. Когда ангел становится хранителем человека - его жизнь необходимо сберечь любой ценой. Когда ангел-убийца становится хранителем человека... случиться может все, что угодно. И можно прожить жизнь и не узнать, почему! Этой вселенной правят бог по имени Свет и богиня по имени Тьма, над ними только сама Судьба. То, чего они ждут - Решение. А Ангел... он просто хотел жить. И, наверно, быть счастливым.
Пролог; Глава1
Пролог.
Кайрон замер. И рассмеялся. Мир вторил ему злобно и беспощадно, подхватывая горький смех.
По мечу стекала кровь.
На его, ангела, руках была кровь собрата.
Это… плохо?
Нет!
Это больно?
Нет!
Но - поздно!
А теперь – и опасно.
Он охрип и замолчал. Сделанного не воротишь. Ни сделанного им, ни сделанного тем, кого он убил. Да и важны ли теперь причины чьих-либо поступков? Важны только последствия!
Теперь дорога одна – бежать!
И он побежал. Полетел, раскрывая огромные белые крылья, путая следы со всем искусством, которое было ему доступно.
Но против высших лордов света его попытки – прах.
А жить хотелось… Или уже нет? Мечты о счастье, беззаботности и прямой и ясной дороге света рассыпались. Не сейчас – давно. Он изменился. Не сегодня – раньше. Свои не видели толком – а вот люди чувствовали. Его присутствие не дарило покоя и умиротворенности – лишь страх перед неизвестным, раздражение, неуют.
Все это пустое. Нужно бежать, пока не нашли.
Пускай, все бесполезно…
Когда – не если, а когда! – его найдут высшие, выхода не останется.
Нужно найти спасение. Не к Тьме же обращаться! Зачем ей нужен он, бунтарь? Великие боги требуют от слуг лишь повиновения.
Тьма карает беспощадно. Но и Свет тоже. Разница лишь в том, что жертву темноты выбирает только Ее настроение, а Его жертву – еще и многочисленные законы.
Кайрон остановился, чтобы оглядеться. Выход есть! Нужно только найти… любое дитя, рождающееся в эту минуту в тварном мире, спасет его, убийцу и отступника. Если доверится.
Почти невозможно.
Но шанс есть.
Нашел!
Маленькая девочка, смотрящая на мир огромными зелеными глазами. Они засияют, как звезды небесные, если она примет его дар… Нет! Если она примет его ношу.
Жизнь ангела, взявшего на себя заботу о смертном – священна, неприкосновенна. Это старый закон. И пусть такими смертными становятся лишь те, кто полезен для дела света! Если следовать букве, а не духу – все правильно.
Кайрон ждал. За ним охотились, за ним шли, не скрываясь, неумолимо и неотвратимо – он ждал.
Таинство рождения – святость, снизошедшая на мир.
Лучшее, что могла разрешить Судьба. Лучшее, что могли сотворить Свет и Тьма. Явление юной души.
-Здравствуй, - прошептал Кайрон.
И она ответила! Не словами, а несмелым приветствием, едва различимым, едва понятным. Она тоже ждала своего мига родиться.
Нет, не так. Не «она», а «Она».
-Ты разрешишь мне хранить твою судьбу? – несмело спросил Ангел. Он боялся ответа.
Но согласие было получено!
Ангел нахмурился – и принялся переплетать их дороги, сливая пути в один. Не воля Судьбы. Но связь есть – и ладно. Закон…
Плевать на закон!
Он обещал оберегать Ее – теперь только это важно.
Хотя как Она могла довериться убийце, отступнику, который несет смертным лишь боль и страх?
Кайрон вздрогнул. Чужая жизнь оборвалась совсем рядом – умерла мать девочки. Не выдержала его присутствия? Наверняка так.
Ангел проявился в тварном мире – и успел как раз вовремя, чтобы поймать орущую новорожденную из рук свалившейся в обморок повитухи.
-Ты в порядке? – спросил Кайрон. Справится ли ребенок с присутствием такого чудовища, как он?!
А дитя – успокоилось. Улыбнулось, морща крохотный носик.
Не уходи, - с удивлением почувствовал Ангел.
-Попался, дружок, - усмехнулся над ухом чужой голос.
И Кайрона выдернули из тварного мира. Последним усилием воли он успел опустить ребенка рядом с мертвой матерью – и раствориться в воздухе.
Не уходи, - последнее, что он понял.
-Ты считаешь, что законы Света можно трактовать, как тебе вздумается, - усмехнулся совсем рядом несуществующий голос. Один из высших!
Кайрон молчал. Он ничего не видел в слепящей пустоте, окружившей его. Он почти терял сознание.
Если он сейчас заснет – то не проснется никогда. Если останется бодрствовать – то испытает боль и все равно окажется в небытии.
Но шанс все еще есть.
-Твой приговор никто не станет отменять, - доверительно шепнул голос.
И был прерван.
-Высший лорд! – кто-то из светлой братии тоже сошел с ума? Мешать высшему – самоубийство. Причина должна быть более чем веской… - Стойте, высший лорд!
-Что еще?! – раздраженно прошипел голос.
-Она… Она настоящая!
-Кто?
И это короткое слово еще долго преследовало Ангела, пока он проваливался в бесконечность.
Часть первая. Алле: Вопросы без ответов.
Глава 1. Сказки
1
Ведьма
1
Ведьма
Солнце припекало, как могло. Осень, будто соревнуясь с ним, вызолотила листья деревьев, но так и не смогла достичь нужных оттенков и обиделась на небесное светило, то и дело закрывая его тучами. Но сегодня день был хорош, по-летнему тепло, и дети расселись в круг, подставляя лица последним солнечным лучам, жмурясь от яркого света.
-И тогда злая ведьма спросила у прекрасного принца: «Чего ты хочешь от меня?» А добрый принц ей отвечает: «Не нужны мне богатства твои несметные, а отдай за меня твою дочь-красавицу!» «Будь по твоему, - ответила ему ведьма, - я выдам за тебя свою дочь, если ты добудешь мне ключ-камень чудища невиданного!» - здесь старик-рассказчик закашлялся, и дети, затаившие дыхание, нетерпеливо потянулись к нему:
-А дальше, дед Овсей, дальше-то что? – загалдели они. - Нашел принц ключ-камень?
Кашлявший старик умудрялся выглядеть одновременно с этим хитро и таинственно, и Теренка, дочь кузнеца, чья кузня находилась через два дома отсюда, сорвалась с места, подхватив чарку, которую всегда носила сюда с собой, чтобы в самый интересный момент не ждать, пока кто-нибудь сбегает на речку. Дед Овсей был знаменитым рассказчиком, когда-то он ходил по дорогам настоящим бардом и умел играть на странном инструменте. Теренка пару раз видела эту штуковину, а однажды даже услышала, как она поет. Но потом уже старый бард то ли вернулся сюда, так как родился здесь, то ли просто осел в первой приглянувшееся деревушке. Терена была совсем маленькой, когда это случилось, а теперь она большая, и нет более преданного слушателя у деда Овсея. Сюда, к крошечному домику на окраине деревни издавна (уже несколько лет!) сбегаются дети отсюда и из двух соседних деревенек. Белые Липки славятся своим кузнецом, ведьмой-знахаркой и дедом Овсеем.
-Конечно, нашел,– фыркнула светлокосая девчонка в длинном синем сарафане, крутившая в руках метелочку ковыля, - это ж сказочка!
Теренка зыркнула на нее исподлобья: только ведьму помяни, а она и тут. Стоит, скалится. И почему бабка-знахарка Маланья не выбрала себе в ученицы другую? Вот сама Терена: чем не ученица? Глядишь – и настоящей чародейкой бы стала. Или вон, еще кто. А Алле и без того ведьма ведьмой: как посмотрит, так боязно сразу.
Но у Алле-то родные все сгинули, одернула себя Терена, а у них с братцем меньшим и отец-кузнец, и матушка, и даже скоро – сегодня, верно, - еще один братик появится: с чего б иначе целый день бабка Маланья в их доме гостит, а Алька рядом крутится? Да еще с коробочкой своей… Терена снова глянула на Алле, отчего опять пришлось себя одергивать: не дело о соседях худо говорить, особенно о ведьмах. Вон деду Овсею постоянно травки носит, отчего тот на спину все меньше жалуется. И брату меньшому помогла, когда он в лес отправился. Видела все Терена, когда искать его кинулась. Волков тьма, да только они тоже Алле боятся, когда она так на них смотрит, будто сама их есть собралась...
Убеждение себя давалось все с большим трудом. Забралась мысля: ведьме-то и волк – брат, голодная была бы – сама мальца съела. А так она просто сытая!
Задумавшись, Теренка отвлеклась, и, кажется, не услышала ни продолжения, ни еще какого-то острого словца светлокосой Алле. На нее уже шикали, не переставая, только что драться не лезли. Одно слово: ведьма.
-Одно слово: ведьма! – повторил кто-то мысль Ренки.
-Ты смотри себе в травки да книжки! А другим не мешай!
-А не любо – не слушай!
-Не ругайтесь, дети, - сказал откашлявшийся дед Овсей, и неодобрительно посмотрел на них.
-А мне любо, хоть и скучно, - насмешливо промолвила Алле. И как это при таком характере да такой голосок нежный?
-Как так? - удивился сын мельника на последние слова маленькой знахарки.
-А хоть знаю, что в конце добрый принц женится на дочери-красавице, и будут жить они долго и счастливо, но все равно хочется услышать конец сказки.
-А еще он убьет злую ведьму! – раздался голос Мальки-бояки.
-Зачем? – не поняла Алле, - она же мать той девушки-красавицы!
-Но она ведьма!
-Ну и что?
-Да все потому, что Алле сама ведьма, вот и защищает свою товарку! – выкрикнул курносый Сим.
Что тут началось! Шум, гам, но кто что кричал – куда там разобрать? Началась беготня, потом даже драка, когда неожиданно громкий голос деда Овсея перекрыл всю эту неразбериху:
-А ну тихо! Будете драться, я продолжать не буду! Садитесь все в круг! Слушайте.
Кое-кто бросал сердитые взгляды друг на друга, кто-то на Алле, но вскоре все расселись. Алле пожала плечами и, развернувшись, отправилась в сторону хижины Маланьи-знахарки. И только в спину ей, как камень, было брошено одно слово:
«Ведьма!»
2
Бог
Бог
Хижина знахарки стояла за положенные три тридесятка шагов от деревни, на опушке леса, даже немного за его границей, прикрытая высокими деревьями и непроходимыми кустами. Жителям деревни кусты нужно было обходить по петляющей дорожке, но для Алле те кусты всегда расходились, пропуская девочку. А сегодня Алле торопилась.
Песня Жизни звучала как никогда. Сегодня свершалось одно из немногих Истинных чудес – рождение ребенка, и Алле не могла не воспользоваться случаем. Ведь только в мгновения, когда приоткрывается Полог, и Судьба бросает мимолетный взгляд на нового путника, готовящегося вступить на одну из Ее дорог, можно обратиться к Ней с просьбой. И, если Она ответит, то станет возможным увидеть свою судьбу – а то и изменить ее.
…Алле не было и пяти лет, когда она, еще малышка, заблудилась в лесу. Нет, не впервые, но именно тогда она на самом деле заблудилась. Никогда до и никогда после такого не случалось, а тут поди ж ты! Это уже потом, разобравшись в произошедшем, Алле поняла, что ее угораздило наткнуться на место, то появляющееся – всегда в разных местах, - то исчезающее, на пересечение Нитей Судьбы. По крайней мере, так называлось это в книге, лежавшей в том схроне.
…Маленькая девочка шла по большому сумрачному лесу, и последние лучи солнца убегали от нее вприпрыжку. Не догнать. Ветви деревьев сплетались над ней и опускались сетями, но девочка вырывалась, сбегала – чтобы тут же попасться в новую живую клетку. Кусты и высокая трава тоже не выказывали радушия юной гостье.
«Не пройдешшшь! Не дойдешшшшь! Не уйдешшшь! Не выйдешшшшшь!» - шипел злой ветер, налетая с разных сторон. Девочка дрожала, но шла: там, где садится солнце, должен быть и ее дом. Там должна быть хижина знахарки, приютившей сироту. Там теплый огонь в камине и одеяло… Нет, не думай об этом! Тебе нужно идти. Сначала идти – а потом одеяло… Все потом.
Темнота опускалась, но так и не смогла накрыть мир полностью, зависла, будто пойманная деревьями в сети, в которые не попалась девочка.
А девочка уже выбивалась из сил.
«За что? В чем я виновата перед вами?» - мысленно кричала она.
А в ответ налетал ветер, падали капли начавшегося дождя. И в их перекатах, сквозь еле слышный звон, девочке чудились ответные слова:
«Ты за НИХ! Ты принь-нандлежишшшшшшь ИМ! Ты пришшшла против…»
«Против кого?»
«Лжжжжешшшшшь! Принь-творяешшшшшься! Сожжжжжешшшшшшь! Заберешшшшшшшшшшшь!»
Девочка с трудом сделала новый шаг и упала без сил. Прямо кому-то на руки.
-И как вам не стыдно! – разлетелся сотнями птиц-осколков чей-то мягкий, тягучий голос, от которого все прекратилось: лес пристыжено притих, смолк ветер, подобрались капли. Сквозь непослушные ресницы девочка видела, как лес, сжавшись, будто нашкодивший кот перед хозяином, быстро-быстро превращался в самую обычную рощу, овеянную лунным светом… Насколько может быть обычной Роща-Хранительница в свой день проявления.
-Заморочить заблудившегося ребенка!
«Ведьма! Принадлежащщщая!» - затрещали птичьи голоса, зашуршал ветер.
-Ребенок, - отрезал незнакомец, стягивая с плеч длинный коричневый плащ и заворачивая в него девочку. Сарафан неожиданно оказался сухим, чистым, целым, будто и не было этих часов бесконечного блуждания по враждебному лесу. Девочка разомлела и дальнейший разговор слышала как сквозь сон:
-Что?! Вы посмели закрыть ее способности?
«Но она с рождения принадлежит им!»
-Если она принадлежит им, то где же ее Хранитель? Как она оказалась одна ночью в моем лесу, как вообще получилось, что она живет здесь, рядом с моим схроном? У вас есть ответ?
«Но создатель, неужели Вы не видите?..»
Голос зазвучал глухо, еле слышно, устало:
-Я не слеп. Я вижу, что они побывали и здесь, отметив ее Нить Жизни. Но я не желаю уподобляться ни брату, ни сестре, а именно это и случится, если переступать через все и всех. У нее есть своя Судьба, и я готов поспорить: она отличается от остальных таких же, как она, кого я видел прежде.
Голос затих, и мир охватила тишина. Но отсутствие звуков не давило, и девочка затаила дыхание: что еще скажет Голос? И Голос сказал:
-Когда я попросил вас охранять эти нелепые «сокровища» я четко обозначил, от кого их нужно охранять. От тех, кто их ищет. От Света, от Тьмы, от богов и магов. Я не упоминал детей. Да будет так. Пусть все это принадлежит ей. И сила, чтобы сохранить, и право, чтобы воспользоваться.
«Тогда… Наша миссия окончена, создатель? Вы уничтожжжите нас?»
Голос засмеялся:
-Я, кажется, говорил, что не хочу уподобляться своим старшим родственникам? Ваша миссия окончена, и теперь вы можете просить награды. Чего вы хотите за верную службу?
«Жизнь! Право жить!»
-Вы уже им обладаете. Впрочем, я понял, что вы имеете в виду. Да будет так!
И все закончилось.
…Алле проснулась на следующий день в глубокой теплой норе под боком большой рыжей каддьары рядом еще с пятью котятами, завернутая в огромный мягкий плащ. Из дыры над головой мерцал солнечный свет, в глубине логова сверкала бликами оковка массивного сундука. Алле подползла к нему, и крышка отворилась, чуть не щелкнув девочку по носу.
Чего только не было внутри! Невиданные травки и их семена, замысловатые украшения, рассматривая которые, Алле почувствовала, как кровь приливает к вискам – верно, колдовские, такие, которые ведьмы носят. Девочка недолго думая застегнула у себя на шее один из кулонов – простое золотое колечко на цепочке, почему-то больше всего понравившееся ей. Затем Алле начала вытаскивать наружу одну диковинку за другой, и сундук казался бездонным, когда внезапно девочка почувствовала чей-то взгляд. Обернувшись, она столкнулась с узкими золотистыми зрачками каддьары, в которых мигали всполохи, цвету которых Алле никак не могла придумать названия.
«В твоих – такие же», - неожиданно по сознанию пронеслась чужая мысль, на удивление четкая, - «Теперь ты – хранительница и хозяйка сокровища.»
-Что это за сундук, что в нем? – спросила первое, что пришло в голову, Алле, и слова прокатились по языку незнакомыми звуками, - И на каком языке я с тобой говорю?
«Мы говорим на третьем языке творения. Первый язык – язык Судьбы, второй – язык тварей изначалья, третий – язык Двух и Одного. А этот сундук – одна из немногих заводей Великих Потоков, сюда можно спрятать целый мир – и никто не найдет, если не откроет его. Здесь хранилась книга, написанная Стражем Судьбы и переданная нашему создателю в далеком будущем. Она ждала своего часа появиться на свет, но была найдена раньше времени».
Девочка оглянулась на сундук. Свет, лившийся из дыры над головой, притух, зрение расплылось, и Алле увидела все снова. Мелочи, амулетики, колечки – все это была шелуха, подчас лишенная магии вовсе. Самое важное было на дне сундука. Тонкая, оплетенная перевитой травой книжка. Не было в ней ни силы, ни магии, но видела девочка: кто-то касался ее. Существо, одно прикосновение к строчкам, написанным его рукой, вызывало в душе девочки трепет.
-Кто эти Двое и Один, кто такой твой создатель, почему «раньше времени»?
«Слишком много вопросов. Я отвечу на эти и еще на один, но не больше. Двое – те, кто создали все сущее, Один – тот, кто дал силу нам, тебе и мне, наш создатель. «Раньше времени» - потому, что тот Страж еще не родился и не написал эту книгу, а ее страницы уже скоро увидят свет. Создатель даровал тебе право распоряжаться эти сокровищем.»
-Но почему? – недоуменно спросила Алле.
Кошка блаженно прищурилась, в ее «словах» появились мурлыкающие нотки:
«Потому что он – это он!»
-А…
«Все!»
…Когда девочку нашли в лесу, недалеко от деревни, никто не заметил на ее руке тонкого шрама, вьющегося по запястью, выписывая странный узор, тот самый, каким был украшен сундук.
…Никто, даже знахарка не знала, отчего маленькая девочка постоянно убегает в лес, почему все, даже самые непроходимые кусты раздвигаются перед ней, и уж совсем никто не догадывался, что за кустами прерываются четкие цепочки легких человечьих ножек и начинаются непримятые травинки, помнящие прикосновения мягких кошачьих лап.
…Никто не видел, как взлетают и опускаются склянки без чьей-либо помощи, когда юная знахарка остается одна и стоит, похожая на жрицу над алтарем, перед котелком, уткнувшись в маленькую тонкую книжицу в травяной обложке.
Ну и уж совершенно никто не догадывался, ни Саттрайт, кошка-каддьара, ни сама девочка, что третий голос, участвовавший в разговоре, не пригрезился:
…Сквозь сон Алле почудился смех, еле слышный, то разбивающий в воздухе серебряные колокольчики, то переходящий на глухое карканье.
«Спор принят. И теперь, после сегодняшнего, у тебя есть все шансы победить, Деиро».
…Алле с трудом вынырнула из воспоминаний и постаралась загнать их поглубже: сейчас никто и ничто не должно отвлекать ее.
Уже давно, несколько месяцев назад, Алле поняла, что хочет сделать. Призвать судьбу. Это древний ритуал, «освобождающий дороги» - так говорилось в ее подарке. Алле уже читала его не раз, но лишь этой зимой, пролистывая старые страницы, заметила несколько листов, где было описание самого невероятного действа – ритуала призыва Судьбы.
Семнадцать камней, по-разному ограненных – от идеального шара до пирамидки – выстроились в круг. Зеркала и свечи расставлены в строгом порядке, сплетая узор грядущей дороги. Чаша с зельем стоит, золотистое варево дымится. Над ним девочка, так неподходяще смотрящаяся среди этих приготовлений, сжимает в правой руке поблескивающий кинжал, а в левой тонкое колечко, продетое на цепочку. Минуты ожидания.
Алле слышит все. Как в лесу поют птицы, шелестят листья, журчат ручьи, как ступают звери, маршируют муравьи, скрипят цикады. Как в деревне дед Овсей рассказывает сказки. Как в доме рядом с кузней кричит женщина.
«Все возвращается на круги своя… Чтобы начаться снова».
Миг. Будто мир в окровавленной ладони – кольцо. Падает… в чашу…
Всплеск…
Тишина.
Полная тишина.
Стекают капли.
Беззвучно.
Осыпается пепел сгоревших кристаллов.
Беззвучно.
По полу прыгают осколки зеркал.
Беззвучно.
Взрыв!!!
Глаза открылись!
Чужие?
Свои?
Тишина…
Непроизнесенное Ангелом
Кто ты?
«Кто я?»
Что ты здесь делаешь?!
«Я? Сплю…» - глаза закрываются.
Не смей! – крик, - Зачем?
«А зачем?» - усталое.
Какая разница?! Разве это так сложно – жить? Живи же!
«Ради чего?»
Просто так!
Глаза закрываются, губы кривятся в улыбке. Тишина и темнота оплетает тугими сгустками боли. За спиной нет привычной тяжести, под ногами нет привычной опоры. Что от него осталось? Немногое.
Да что же это! – надрывается далекий голос, - борись за свою свободу! Чего ты ждешь?
«Я уже ничего не жду», - поднимает глаза – и сталкивается с зеленоватыми искрами в сером море, - «Но если ты ждешь меня, я приду».
Ничего другого он и не мог сказать.
3
Демоны
Демоны
Ветер прорвался сквозь створки: он торопился. Ветер принес резкий запах, разбудивший Алле. Это был запах дыма и терпковатый привкус крови и стали.
Крови?!
Алле вскочила и пошатнулась – вся ее одежда была в крови, ее крови. Руки дрожали, в глазах расплывались занавески. Мысленный шепот еле-еле достиг кустов, и те, чуя слабость, с явной неохотой, до боли медленно раздвинули несколько веток. Через несколько мгновений вид снова стал четким – и тут же снова подернулся рябью. Однако этого мига хватило, чтобы увидеть…
Деревня горела.
Тишина разорвалась тысячей звуков. Ропот птиц, испуганные прыжки убегающих зверей – и крики, стук копыт, чьи-то жесткие, веселые, злые, страшные голоса. Всплески, хрипы, шевеления, дрожь, - все слилось в сознании двенадцатилетней Алле. Только где-то на самом краю восприятия, спокойная и величавая, журчала, текла река. Но погибающая деревня была ближе.
Кому понадобилась забытая деревушка, расположенная в захолустье Ассанского Королевства – одного из маленьких северных государств? Почему война пришла не в Артий, не в Картоллу, а именно сюда?
Великий Картахедский Халифат ширил свои границы. Да, с запада и востока его запирали не менее великие соседи, но здесь, на севере представители Халифата развлекались вовсю. Развлекались. Представители великой просвещенной державы. А чем объяснить то, что только в Картахеде принято и цветет буйным цветом рабство? Нищета, грязь – все это спутники южного «процветания». Впрочем, очевидно, все это вскорости придет и на север. И кто только надоумил трех королей развязать войну с Картахедой?!
Все эти мысли пронеслись по закоулкам сознания Алле, будто там прятался кто-то старый и мудрый. Алле не придала им значения: она не старая, не мудрая, она просто не…
Не может смотреть на это!
Отчего, почему – какая разница?! Алле выскочила из домика и стелющимися прыжками – куда только подевалась слабость? - понеслась к деревне, не думая ни о страхе, ни об осторожности.
Секунды метались, то томительно переставляя лапки, то разбиваясь друг от друга, несясь со скоростью падающих звезд. Едкий дым горящих домов не давал дышать, но также и скрывал бегущую девочку. Перемахнув через ближайшую калитку, - кажется, это дом кузнеца, - Алле проскользнула было мимо, когда за стеной раздался в добавление к непрерываемым стонам и всхлипам – детский плач.
Старая каддьара говорила: это инстинкт – защищать детенышей. И задумчиво добавляла: и вообще – защищать.
Алле сама не заметила, как оказалась напротив двери.
***
Жизнь была прекрасна, как только и может быть прекрасна жизнь хищника, поймавшего добычу. Арх-Ханум, улыбнулся, зная, что его улыбка способна ужаснуть даже самого храброго коррехто, не то что этих тонкокожих рамусов. Человечек пред ногами затрепыхался, переставая лопотать какую-то ерунду, и протяжно завизжал на ноте, неподобающей истинным воинам. Да разве это воин!
Арх-Ханум воткнул клинок верной стали в горло этой свинье, копошащейся в грязи. Кровь очищает, говорил арх Терцум, но чище тварь не стала. Арх-Ханум вытащил ятаган и с сожалением отметил, что старые зазубрины и не думали исчезать.
Ну что ж, может быть именно для того они и проскакали эти дюжины дюжин дней пути – чтобы он, Арх-Ханум, подточил верный клинок.
Но как же здесь холодно! Благословенная Кархатта, звезда юга, куда делись твои горячие ветра? А эти черные птицы, слабые подобия песчаных стервятников! Недоземля. И людишки здесь – недолюди.
Ничего! Терцум сказал, что их миссия закончена, рабов было собрано достаточно, да и каждый из наемников получил немало. Больше на телегах не увезти – а идти вглубь этой горошины, отчего-то называемой «королевством» нет смысла: уже сейчас такие же отряды продвигаются дальше на север под предводительством сотников и тысячников великого халифа. Этим несчастным достанется больше славы – это да, но меньше золота. Так не лучше ли быть наемником?
Тяжелая дверь распахнулась, избавив Арх-Ханума от гнета многомудрых мыслей. Оттуда с молотом наперевес выскочил высокий и широкий рамус, видимо, кузнец. Удача не сводит глаз с ее Шакала! Такого раба поискать – на рынке за мастера-кузнеца дадут двадцать золотых, а за гладиатора – в десять раз больше! Но сначала этот сын свиньи заточит меч своему новому хозяину - не хватало тому самолично заниматься работой ремесленников и рабов!
Арх-Ханум выбил молот из рук белолицего и приставит ятаган к горлу.
-Патошит мэш! Патошит! Иды! Дэлат! – на чистом ассанском велел наемник, - Дэлат, раб, илы жалэт каротку жизн!
Рамус угрюмо глянул из-под белесых бровей, но не сдвинулся с места – и даже попытался поднять упавший молот, но Арх-Ханум вовремя пресек его маневр, наступив на непокорную руку и схватив за кисть вторую, оставив кузнеца вывернутого в нелепом изгибе.
-Нэ панимат мэнэ? Вах, вах, но эт эст излышимый, излышимый! – ухмыльнулся Арх-Ханум.
Плеть взрыла землю вокруг кузнеца и продолжила танец на судорожно сжавшейся спине.
-Мэншэей нэ бут, нэ, бут болшэй! – веселился наемник, охаживая упрямца по бокам, как норовистого коня.
За дверью раздался жалобный всхлип, неразличимый за криками рамусов и хохотом воинов юга, но Арх-Ханум по праву гордился своим слухом.
-Шо прашеш ты, дэвово отрод’э? Ну-ках, показат! – заинтересовался он и вошел в дом.
Голова какой-то старой карги заставила Арх-Ханума брезгливо сморщиться, обнажая правый клык – левый в его щербатой коллекции отсутствовал. Окинув взглядом обстановку, Шакал развеселился: на полу, залитом солнечным светом, смешанном с кровавой жертвой богам войны валялись тела Истаха и Сагра с проломленными головами. Постарался кузнец, продавать его – так только на арену. Уже сейчас за него можно выручить две сотни золотых, а потренировать – так все четыре! Решено!
Однако ж какова ирония – смешать кровь со старушенцией из рамусов! Эти черви достойны такой и только такой участи!
Арх-Ханум расхохотался и пару раз пнул одно из валявшихся у его ног тел. Кузнец попытался воспользоваться минутой кажущегося невнимания и повторить свой предыдущий опыт. Арх-Ханум подставил оголовье ятагана под опускающийся молот и на развороте несильно подтолкнул рукоять до виска. Кузнец плавно с тихим шмяком завалился на бок. Тут же другой стороны налетело что-то орущее-визжащее, и Арх-Ханум, не смотря, оттолкнул его к стене.
-Харшо! Харшо! Но нада эшо лушшэ! – с удовлетворением произнес наемник, разглядывая некогда белую ткань, покрывающую нечто вроде стола, на котором лежала женщина, держа в руках очередной визжащий комочек. Щенок этой шавки, - подумал Арх-Ханум. Щенок не нужен. Ору и визгу и без него достаточно.
Одним плавным движением Арх-Ханум подхватил ребенка, даже не заметив сопротивления, и с размаху кинул его к косяку. Теперь-то эта тварь замолчит!
И тварь замолчала. Но не так, как ожидал Арх-Ханум.
Из стены полезли зеленые прутья, ветви, подхватившие в полете маленькое тельце и, на ходу сплетаясь в подобие колыбели, продолжили движение, гася его. Ребенок, будто почувствовал себя в безопасности, затих, успокоился и даже протянул ручонки в сторону двери.
В дверях стояла маленькая девочка, ее светлые косы растрепались на ветру, а глаза… В сверкающих зелеными отсветами озерах Арх-Ханум увидел свою смерть.
И тут она закричала. Стекла повылетали, разбились, дом затрясся, задрожал, но Арх-Ханум ничего не слышал. Он знал, что никто другой не слышит, но только его голова сейчас расплавится, сердце разорвется, глаза вытекут…
Кровь была готова закипеть, а девчонка все визжала, не переставая…
И внезапно все прекратилось.
Дверной проем загородили новые фигуры – две? Четыре? Восемь? И кто-то голосом арха Терцума сказал:
-Ну, теперь наша миссия действительно завершена. Астран сюда!
И все погрузилось во тьму.
Солнце село?
Интерлюдия 1.
Сторона Света
Зал огромен и необъятен. Чуть дует теплый ветер, развевая солнечные одеяния повелителя и бога. Он печален и сердит.
-Твари и бездна! Как вы могли потерять ее из виду?– возвысил голос суровый бог. Странно слышать такие речи в наполненном светом пространстве. Белокрылый коленопреклонный юноша ежится под взглядом разгневанного бога, дрожит. Сам не заметил, как жалко начал оправдываться:
-Но она же… Судьба…- голос слаб, пусть небесно красив. Не помогут ангельские интонации в разговоре со Всевышним.
-Мне нет дела до твоих оправданий! «Судьба» – это не то, что я хотел услышать. Ты знаешь, где она? – хмурит белые брови на смуглом лице повелитель. Голос его глубок и гулок, несется к затерявшемуся в небесах потолку.
-Нет, но ее же легко можно найти с помощью…- отзывается прекрасный ангел. Надежда его сильна. Нет ничего, что нельзя свершить во имя своего бога! И верно, зачем оправдываться Изначальной Судьбой, если в их руках уже лежит ниточка к потере?
-Если бы это было можно, я бы так и сделал. Еще что-нибудь? – но бог все еще сердит, а слова его вгоняют несчастного ангела в отчаяние.
-Но ведь он… Неужели она отказалась от него? – такое нетрудно представить. Кому, действительно, нужен ком грязи, когда к услугам россыпи алмазов?
-Как раз наоборот. – досадливо хмурится божество света, - А теперь еще Они знают о ее предназначении.
-Откуда? – ужаснулся великий ангел. Неужто темные твари прознали о величайшей тайне? Это конец! Чаша весов Тьмы перевесит, и мир скатится, расколовшись, в окровавленные лапы дьявольских созданий.
-Неважно. Я недоволен, - о да, только это и имеет теперь значение, - Эта девчонка должна быть под присмотром – каждый миг. Ты хоть понимаешь, кто ее увез? – вопрос срывается с идеальных губ, и ангел уже готов душу вывернуть, лишь бы ответить на него. Но он не знает. Его земная оболочка сгорела в пожаре, и он еще нескоро сможет воплотиться.
-Мародеры? – высказывает он предположение. Как ни старались его подчиненные уследить за миром, но война прошлась с юга на север, подобно заразе. И слава бы Свету, что потеря находилась вдалеке от военных троп, да все ж нашли, сломали и отняли плод трудов праведных.
-У которых есть штатный маг, способный уничтожить земную оболочку моего мессии? Не смеши меня. Девчонку перехватила Тьма. – губы совершенного создания, повелителя света, изгибаются в грозной улыбке.
-Но что теперь? – осмеливается все же спросить ангел.
-А теперь нужно искать ее, пока не поздно, - отвечает господь очевидное, - Иначе следующие тысячелетия придется ждать – такие, как она, стали рождаться слишком редко.
Истинно говорит бог! Если перст, направленный Судьбой, укажет на сторону Тьмы, не будет более жизни у пресветлых.
Мессия светлого бога склоняет голову все ниже. В молчании играет ветер складками солнечного одеяния, лучи путаются в белых волосах.
-Иди Овесиан, - наконец говорит бог, - Пока я не передумал и не отправил тебя следующие полтысячи лет сторожить край мироздания!
Сторона Тьмы
Плещется тихо и проникновенно вода. В багровом полумраке неярко мерцают свечи. Демон, склонившись и прижав к сердцу свиток, терпеливо пережидает бурю. Ярость наполняет комнату омовений Прекраснейшей.
-И мы все эти эпохи не знали такой «мелочи»? – тихий голос шипит, перекатывая на языке слова, - Скольких мы потеряли, хотя наше воинство куда могущественнее светлого!
Демон поднимает голову, будто желая что-то сказать.
-Молчи! – наотмашь бьет словами хозяйка Тьмы, - Сейчас-то все фигуры на нашей стороне. Решение будет в нашу пользу – уж постарайся! И помни, мне нужна тварь, а не забитая овечка – так куда надежнее.
Скидывая со снежных плеч тогу, что чернее ночи, Прекраснейшая заходит в озеро омовений. Демон жадно следит за ней, но чем дальше, тем меньше он видит. Темнота покоев величайшей недоступна и его оку!
-Говорят, у нее уже есть Хранитель, - коротко разбивает воцарившуюся тишину голос высшего демона. Но хозяйка лишь только хрустально смеется.
-Да что ты! – хлопает она ладошкой по водной глади, - А ты знаешь, кто? Наш доброй памяти дружок Кай.
-Он?! – восклицает демон. О да! Здесь есть повод смеяться. Какими ветрами стал светлый отступник над судьбой мироздания – неведомо. Но хранимое им существо скорее обречено, чем благословенно.
-Угу. Удачно, не правда ли? – журчит вместе с водой чарующий голос.
-Судьба на вашей стороне, Хозяйка, это несомненно, - почтительно отзывается демон, пряча торжествующие нотки.
Прекраснейшая кидает на него полный жгучей черноты взгляд:
-Я знаю.
Третья Сторона
Дороги межмирья всегда пустынны. Кто может по ним ходить? Лишь те, кто имеет возможность влиять на судьбы мироздания – да и те пользуются специальными проторенными путями. Здесь же, на окраине, у самой границы сущего… Вот так встреча!
-И что мы здесь делаем?.. Молчишь?- голос закутанного в серый плащ странника весел и звонок. Ему нет дела до чужих войн, он просто проходил мимо. - Да уж, твои сородичи ничуть не изменились. Если темные у своих истязают только тело, светлым нужно поиздеваться и над душой.
-Они не мои…уже… - хриплое дыхание вырвалось фразой. Искалеченная, поломанная фигура, растянувшаяся вдоль края дороги, пошевелилась и попыталась поднять голову. Руки сотрясла дрожь.
-Ты еще можешь говорить? – удивился странник, - Чудно. Жизнь вообще дурацкая штука…
Дернув за обрывки одежды, странник – высокий мужчина с длинными серыми волосами – усадил раненного, придерживая за плечи.
-Что ты делаешь?! – попытался вырваться пленник захвата. Это не удалось, но хотя бы дернуться получилось: силы стремительно возвращались.
-Занимаюсь твоим лечением, - хмыкнул серый, - Не видно, что ли? Всю жизнь мечтал познакомиться со слепым ангелом – и вот выпало счастье, - растянул он губы в ехидной усмешке.
Несколько мгновений, и раненый поднялся, все же отодвинувшись от своего спасителя. Коротко взглянув ему в глаза, бывший ангел буркнул:
-Судьба твоя. А я тороплюсь, - и – видимо, решил показать некоторое доверие – повернулся спиной.
-Ты все равно в таком состоянии далеко не уйдешь…- пожал плечами серый, - Подожди-ка…- мгновенным движением он метнулся вперед, слегка толкнув уходящего в спину, - А теперь порядок. Крылья я, конечно, не вернул – да тебе же не они нужны, а сила. Хоть не совсем беспомощным станешь.
Ангел медленно повернулся. Сможет колдовать? Да, действительно. Сила больше не вытекала из отрезанных крыльев, которые, как известно, служили проводником светлой энергии. Осмысливая произошедшее – а иначе, как чудом, его назвать не получалось, - ангел поднял взгляд. Серый плащ странника упал ему на голову.
-Ты ж вроде торопился. Да и я пойду, - усмехнулся голос уже из пустоты.
-Ты знаешь, куда я шел? – крикнул бывший ангел в пространство, сорвав с головы плащ. Дернутые обрубки крыльев немного болели, но больше не кровоточили.
-М-м-м… Это так важно? – отозвался уже странник, снова появляясь на дороге.
-Да! – твердо ответил ангел. Существо, которое ему довелось повстречать, не могло соврать. В крайнем случае, можно узнать, что в охоту включились все три стороны. Это было бы… Наверно, неприятно. Но точно – опасно.
-Нет, - ответил странник, пожав плечами. Ангел даже усомнился. Ошибка?
-Тогда почему ты помог? – недоуменно спросил он своего спасителя.
-А было нельзя? – усмехнулся серый, щуря светящиеся глаза.
-Можно… - тихо ответил спасенный.
-Ну и славно, - махнул рукой странник, - А теперь иди уже туда, куда торопился. Авось, тебя там кто-то ждет…- легкая печальная усмешка растаяла вместе со своим хозяином. Пути межмирья опустели. Ангел склонил голову и заспешил прочь.
Судьба
Замок соткался из пустоты. Комнаты вздрогнули и наполнились мебелью, звуками, запахами, жизнью. Туда-сюда заспешили люди в самой разнообразной одежде, самых разнообразных расцветок и фигур. Несколько человек уже выкатывали из не успевшего положить на предметы пыль чулана огромное круглое зеркало.
В комнате с открытой аркой, ведущей на балкон, с которого открывался вид в звездную пустоту, зеркало ждала девушка. Длинные белые волосы струились локонами, спадали с плеч, доходили до пола, вились между стульями и ножками стола, свисали с перил – и постоянно двигались. Девушка ходила из угла в угол в нетерпении, и локоны, как живые, ускользали с ее пути.
-Ну наконец! – воскликнула она, когда в комнату вошла другая молодая красавица. Черноволосая, затянутая в темно-синюю полупрозрачную тогу, она жестами указывала своим спутникам, куда ставить огромное стекло. Двое – беловолосый, похожий на нее, как две капли воды, мужчина и парень с круглым лицом, усыпанным веснушками, да заразительной улыбкой подтащили зеркало в центр комнаты. Откинув ножки-подставки, они установили раму и встали по обеим сторонам от него.
Длинноволосая подошла к отражающей поверхности, протянув тонкую руку. Подушечки пальцев мягко коснулись своих двойников – и от места прикосновения пошли волны. Затем копия исчезла, оставив оригинал в одиночестве. Сквозь темноту в зеркале проявилась серебристая полоса.
Дорога межмирья – и по ней кто-то идет.
Хозяйка дома улыбнулась, обнажив ровные белые зубки.
-Это будет занимательно…- вслух пробормотала она, и стоящая за ее спиной черноволосая переглянулась с братом. Интересно…