Разве может быть столько бреда да на метр кубический неба?
Название: История Ангела I.
Автор: Александра Дмитриевна Эйро (Половодова)
Бета: нет
Пейринг: нет
Рейтинг: PG
Жанр: фэнтези
Размер: макси
Глава 1 тут
Главы 2-3 тут
Главы 4-5 тут
Главы 6-7
Вечер, уже звездный, отсвечивал алым на белом мраморе Дворца Халифа. О, Кархатта, прекрасная южная звезда! Столица мира!
Это был долгий год, но наконец-то он прошел. Теперь, теперь-то Арх-Ханум вернулся в город своего сердца! Презренные северные псы, разве могут они понять – а тем более создать истинную красоту?! Никогда!
Но все, этот слишком долгий контракт закончился, и Арх-Ханум может снова лицезреть опаленную солнцем Кархатту, насладиться ее бурлящей жизнью. Золотые монеты, звеневшие в кошельке, наполняли душу довольством, а плавный ход зарирского скакуна пьянил не хуже красного, как кровь, вина, привезенного из Нешеда, которым Арх-Ханум хотел отметить свое возвращение.
А крови пролилось сполна и до отбытия!
Шакал со сдвоенным чувством вспоминал события минувшего года – а особенно самого его начала. Тогда он снова проигрался, и ему нужно было срочно найти подходящую сумму. В такой момент, когда сердце разрывает беда, какие-то презренные ростовщики имели наглость потребовать с него, Арх-Ханума, старый долг! Маленький должок, как считал сам Арх-Ханум, который и помнить-то не стоит. Забытая еще шесть лет назад горстка монет. Ну, может еще пара таких горсток… Но ведь это не повод слетаться, как стервятникам на добычу! Арх-Ханум не добыча, и тот, кто это не понимает, долго в роли охотника не протянет.
К сожалению, чтобы погасить святой долг Коллизиуму (и лично великому арху), пришлось занять много и там, где Шакал брать зарекался. Презренный Сигамад, он окружает себя таким количеством охранников, что даже великий Арх-Ханум вынужден возвращать ему все долги! Не то, что те забытые жадные твари, решившиеся что-то требовать у самого Шакала Южных Пустынь!
Но теперь, когда Арх-Ханум сполна отплатил и тем, и другим кредиторам, начнутся веселые деньки!
Ххаш, ветру подобный, летел по городу, стремительно проваливающемуся во тьму. Магические огни, светящиеся из окон особняков, проносились мимо. Миг свободы – и они на месте.
-Тише, Ххаш, тише! – Арх-Ханум потрепал гриву разгоряченного коня.
Кинув поводья слуге, Арх-Ханум переступил высокий порог трактира.
Помещение, ничуть не изменившееся за прошедший год, навевало воспоминания сотен драк и споров, вызывало в памяти каждый раз, когда Шакалу удавалось сорвать большой куш или наоборот наделать долгов. Почему-то каждый раз, когда ему случалось крупно проиграться, за этим следовал контракт на длительный срок, не приносящий ничтожной доли той выгоды, на какую Арх-Ханум мог рассчитывать, если бы презренное золото отягощало его карманы. Вспомнить только тот поход в земли рамусов шестилетней давности!
Арх-Ханум приветливо выщербил зубы, вглядываясь в полутьму. Прочь ненужные мысли! Сегодня ночь праздника, и пусть город трепещет, ведь Шакал вернулся!
-Сахе, старый лис! Давно не виделись! Да будут небеса благосклонны к тебе, или ты не узнаешь меня?!
-Почтенный Арх-Ханум! Как можно!
Арх-Ханум усмехнулся: действительно, его забыть сложно. Шакал по праву звался одним из лучших наемников в Картахеде. В свое время он обучался у первых наставников Коллизиума. Сам великий арх Терцум дал разрешение заниматься вчерашнему выходцу из трущоб вместе с завтрашними трупами – а это была лучшая школа воина, которую может предложить жизнь. Лучше могла быть только война, но она учит другому.
Общаясь с Арх-Ханумом, никто об этом не забывал. И, общаясь с Арх-Ханумом, никто был не в состоянии забыть то, что случалось, когда Шакал входил в раж, празднуя дорогой контракт или удачную ставку. Воистину, не было равных Арх-Хануму во всей Картахеде!
-Сегодня у меня праздник, - обронил Шакал, не замечая, как побледнел трактирщик. Сахе не был даже архом, держать охрану было дешевле, чем платить архту, тем более никто из его посетителей тоже этим видом неприкосновенности не отличался. Как ни странно, отсутствие архты скорее помогало сохранить жизнь и имущество, и очень ценилось в глазах полупьяных наемников. Сахе был одним из немногих кредиторов Арх-Ханума, которым тот не вскрыл глотку: да как можно! В отличие от жадных свиней, Старый Лис Сахе сразу заявил, что коли у друга беда, то кто он, чтобы что-то требовать? Арх-Ханум посмеялся тогда: какой же Сахе ему друг, ему, исходившему сто дорог Шакалу Пустынь? Какой-то трактирщик?
Так-то оно так, но заявись какой-либо пьяный невежа сейчас сюда, Арх-Ханум больше не присоединится к нему разносить трактир, а наоборот, пинками выгонит из города. Драка есть драка – без разницы, за какую сторону ты бьешься, если ты и есть тот, кто склоняет чаши весов! Да будет так!
-Неси все что есть! Гулять так гулять! – Арх-Ханум оторвался от неуместных размышлений, разглядывая зал. Он уже заприметил знакомых.
Вечер обещал быть веселым! Золотые монеты бились друг о друга в кожаном кошеле, свечки мерцали особенно ярко, а десяток наемников сразу нашли тему для беседы и повод для пьянки. Впрочем, повод был с самого начала.
-Арх-Ханум!
-Вот так встреча!
-Вернулся! – неслось со всех сторон. Наемники: старый Зах и его брат-на-крови Съягр, веселый Ремто и хитрец-Энш, так кстати оказавшиеся в городе во время триумфального возвращения Арх-Ханума. Трактир, названия которого уже давно никто не вспоминал, давно стал пристанищем элиты наемников. «У Сахе» собирался цвет Картахеды, когда, конечно находился в Картахеде.
-Трепещите, простолюдины и господа, вернулся великий покоритель севера! – нетвердым голосом орал Трим. Сайлас и Кейфат закатили разудалую песенку, Ремто и Зах что-то не поделили… Праздник удался на славу!
-Да как ты поешь, - втолковывал Заху Ремто, - вот в «Жареном» вчерась песеннкик прик-катил, так тот – это да, ик, а ты – тьфу!
-А что Халиф, да будет ег-го путь свет-ик-тел? – расспрашивал Арх-Ханум Энша. Это прочие могут напиться и забыть свое имя, Шакал не из таких! Он всегда все помнит, всегда все знает, и хочет знать больше. А пьяный Энш может рассказать немало.
-Халиф? Грустит…
-О-о-о!.. – эти два слова много сказали Арх-Хануму, как и любому жителю Картахеды. Великий Халиф, занявший свое место вперед родичей не без помощи великого арха Терцума, порой пребывал в плохом расположении духа, что всегда сильно влияло на численность населения халифата. Жалкие псы – простой люд, - и жадные стервятники - архи, - уничтожались сотнями за кривой взгляд в сторону дворца или за отсутствие этого взгляда. Рабов, гибнущих в умело разжигаемых смутах, никто не считал. Да и то, зачем считать презренные вещи, даже людьми не являющиеся?
-Уже месяц, не переставая, идут Игрища. Сначала Большие, а завтра последний день Малых.
-О-о-о-о!!! – если предыдущая весть была хороша для наемника, любящего поживиться во время подобных смут, то эта для жителя Картахеды была вестью небес! Если бы только контракт закончился чуть раньше! Но Арх-Ханум умел не жалеть о прошедшем, тем более завтра Последний День Игрищ.
Игрища всегда шли по нарастающей. На Больших, если в первый день были маленькие драки: десяток на десяток, то в последний могли сойтись в поединке небольшие армии. Но то ли дело Малые игрища! Больше дюжины на дюжину там не выпускали, но по нарастанию шло мастерство воинов, и в последний день можно было насладиться истинным танцем смерти: среди имущества Коллизиума встречались редкостные вещи.
-Завтр-раа будет чудес-сный д-день! – пробормотал, заваливаясь набок Арх-Ханум. Сквозь настигающий сон, он успел расслышать, как кто-то, кажется, Зах, выкрикнул в темноту:
-И эт-то перр-рвый наемн-иник Кар-хеды?! Он ник-когда не умел п-пить, т-то ли д-дело мы?..
Арх-Ханум приоткрыл глаза, и тут же уронил голову. Он умер и попал в ад, где теперь жарится на сковородке. Синее пламя и пляски чертей перед глазами это подтверждают.
Рука, беспомощно шарившая по столику, наткнулась на кувшин, и Арх-Ханум припал к горлышку, поглощая благословенный эль. Что же вчера было, если ему уже мерещатся глупые суеверия рамусов?
Так. Судя по всему, Арх-Ханум находился в одной из комнат гостиницы над трактиром, тоже принадлежащей Сахе. Ухоженная комнатка, чудесный день – если б не болела голова, все бы было совсем замечательно. Арх-Ханум еще раз приложился к кувшину.
Кое-как одевшись и удостоверившись, что деньги на месте, Арх-Ханум вышел из комнаты. Поймав на лестнице пробегающего паренька, племянника Сахе, Арх-Ханум, спросил, грозно хмуря брови:
-А где господа, с которыми я вчера праздновал?
-Доброе утро, сиятельный арх, - проверещал мальчишка. Решив, что достаточно внушил уважения к старшим, Арх-Ханум опустил его на пол, - Господа Зах и Съягр еще не проснулись, господин Энш сказал, что скоро вернется, господин Ремто сидит внизу, в общей зале, а другие господа остановились не у нас.
-Хорошо. Скажи Сахе, что мне нужен завтрак, и вали отсюда.
Насвистывая одну из песенок, которую он пел вчера (не мог не петь, это одна из его любимых), Арх-Ханум продолжил спуск, стараясь идти уверенней, не показывая слабости. Это ему удалось.
Внизу действительно сидел Ремто. Ремто, низкорослый выходец из степей, северо-восточных владений халифата, всегда вставал с рассветом, но после вчерашней пьянки даже ему это, видимо, не удалось.
-Ну, как утро? – с довольной миной вопросил Арх-Ханум. После кувшина эля голова перестала болеть, и если бы не предательская слабость во всем теле, он бы сказал, что чувствует себя превосходно, - Старость не радость?
Ремто скривился, Шакал расхохотался, плюхнувшись рядом на стул, отчего не заметил, пробежавшей по лицу наемника издевательской ухмылки. С Арх-Ханумом не спешили связываться даже свои!
Подскочивший к столу племянник трактирщика споро расставил тарелки с дымящейся бараниной. Арх-Ханум моментально набросился на еду. Баранья нога кончилась на удивление быстро, но Арх-Ханум не спешил заказывать добавки. Поглядев за окно, где солнце приближалось к зениту, Арх-Ханум повернулся к Ремто:
-Когда ты собираешься в Коллизиум?
-Сейчас и пойдем. Уже пора, сегодня игры начнутся раньше обычного. Поднимемся, разбудим этих засонь и пойдем.
-Позавтракать, я так полагаю, они не успеют, - тонко усмехнулся Арх-Ханум.
-Разумеется.
Вот так. Раз они такие слабаки, нечего им потакать. Конечно, не разбудить Заха и Съягра к Игрищам было бы слишком жестоко даже для Шакала, но разбудить вовремя… Со своей стороны Арх-Ханум даже не представлял, что могло случиться такое, что он бы не проснулся самостоятельно. Ведь он же Шакал Южных Пустынь, бич северных городов!
Когда все были в сборе, вернулся Энш, и компания наемников направилась в сторону Коллизиума. Идти было не долго, какие-то пятнадцать минут, и стопы Арх-Ханума коснулись площади перед величайшим богом местного пантеона. Вот он, Коллизиум.
Это было огромное овальное здание, при желании способное собрать у себя в чреве треть Кархатты. Своды, созданные не без помощи магии, возносились к небу, скамейки стояли плотно подогнанные друг ко другу вверху и более свободно ниже. Изящные скульптуры, украшавшие одни стены, отсутствовали с других сторон. Коллизиум во всем был подобен матери своей, Картахеде, сочетая безумную роскошь и нищету.
Наемники заняли места чуть выше лож благородных. Если придет какой-нибудь купец с охраной, он, конечно, сможет прогнать наемников, но вряд ли решится. Коррехто знали, пусть и не любили в Картахеде. Их называли архами, хотя архты не было ни у одного. Считалось, что коррехто сами способны защитить свою жизнь, и, в общем-то, так и было. Если какой-либо безумец решится прогнать коррехто, назавтра его могут найти с ножом в горле: эти наемники не прощают оскорблений. А в Коллизиуме даже косой взгляд – оскорбление.
До начала игр оставался еще час, хотя на скамейки уже давно начал садиться народ. Это знатные господа могут позволить себе чуть опоздать, для прочих же не прийти вовремя все равно, что не придти вообще. Пройдет немного времени, и здесь будет не протолкнуться, и только юркие стаки будут умудряться перемещаться между лесенок, выкрикивая свое коронное «Делайте ставки».
Арх-Ханум усмехнулся и вытащил из-за пазухи стаканчик с костями.
-Сыграем? Времени еще много…
Коллизиум был заполнен под завязку. Еще бы! Если в первые дни игрищ кто-то брезгливо мог и не придти, то на Последнюю схватку жаждали посмотреть все.
Кости давно были убраны, гонг прозвенел и даже халиф уже возлежал в своей ложе. Все начиналось.
Арх-Ханум привстал, чтобы разглядеть первых противников.
Два рамуса, видимо, оставшиеся с прошлой войны, когда шесть лет назад один из глупцов, сидящий на троне северных королевств попробовал напасть на великий и непобедимый халифат. Рамусы, оба двурукие, кружились друг напротив друга. Мягкие, скользящие движения заставили Арх-Ханума присвистнуть. Если это начало, то какова же будет Последняя схватка?
Арх-Ханум перевел взгляд на ложу халифа. Огромный толстяк, лишь отдаленно представляющий, как держать меч, возлежал на подушках в окружении роскоши. Таким, как он, не нужно быть воинами – достаточно быть, и луна сама скатится в ладони.
Рядом с ним в огромном кресле восседал человек, который был вторым лицом Картахеды. Он тоже не был воином, однако могущество его не зависело от подчинения или предательства стражи или вельмож. Великий арх, величайший маг современности, никогда ничего не делающий просто так, без причины. Арх-Ханум внезапно задумался, по какой причине шесть лет назад этот человек мог отправиться на север? Ну ведь правда, не охранять же обоз?
Но тут же Шакал постарался прогнать из головы опасные мысли. Мысли, текущие в таком направлении не опасными быть просто не могли!
Задумавшись, Арх-Ханум не заметил, что схватка подошла к концу. Один из рамусов, темноволосый, проткнул другого, и теперь, тяжело дыша, стоял на помосте победителя. Арх-Ханум улыбнулся: много достиг этот человек, самому Шакалу было бы тяжело с ним справиться. НО Шакал вот он, тут, сидит, смотрит и смеется, бросая на кон горсти меди. А это ничтожество не достигло ничего, каждый раз ставя на кон жизнь. Впрочем, сегодня он все сделал правильно и выжил, сохранив Арх-Хануму двадцать медяков. Больше на него и ставить не стоило!
Схватка шла за схваткой. Один против одного, двое на двое, двое против десятерых, один против двоих. Малые игрища всегда отличались тем, что здесь сражались только люди и только небольшими группами, чаще по одному. Поэтому упор делался на мастерство противника.
Рамусы, южане, черные невольники, рабы Коллизиума и экземпляры личных коллекций, - арена выставляла всех. Было бы желание, любой свободный тоже мог бы спуститься и доказать свою силу в поединке. Но сегодня день, когда на это решатся лишь конченые самоубийцы: пусть там внизу вещи, но вещи смертоносные.
-Интересно, что приготовит нам Последняя схватка, - крикнул Ремто, стараясь пересилить гул толпы, радующейся очередной ране, - скоро конец, чем сегодня нас порадует великий арх?
-Чем-нибудь совершенно новым, - заявил улыбающийся Съягр. Зах орал вместе с толпой, не собираясь останавливаться.
Гонг ударил три раза. Все! Началось.
На арену вышел Первый – раб из коллекции арха Сигамада, его узнали сразу. Огромный черный воин, он был одним из лучших аренных рабов Картахеды. Видимо, Сигамад хотел подольститься к халифу, иначе вряд ли бы расстался с таким сокровищем. А иначе и быть не могло: второго противника в Последней схватке всегда выставляет Коллизиум. А арх Терцум является хозяином того, кто по праву считается лучшим аренным рабом. Оборотень, обладающий огромной скоростью и силой – и огромным мастерством; победить его способен только другой оборотень или же маг.
-Я слышал, - сказал вдруг Энш, - что арх Терцум дал обещание не выставлять оборотня на Последнюю схватку. Так что у Первого есть шанс остаться в живых.
-Вряд ли, - возразил Ремто, - у него есть еще…
Последние слова потонули в звуке гонга. Этот бой походил на ритуал, так было всегда.
Арх-Ханум вперил взгляд в противоположную Первому сторону арены. Там из темного зева арки выходил еще кто-то.
Не может быть!
Арх-Ханум вскочил, сжав кулаки. На площадку, осторожно ступая, вышел противник Первого – а точнее противница. Невысокая (по сравнению со своим соперником так вообще маленькая) девушка, чьи светлые слабо заплетенные косы спускались до талии, ирреально тонкой. Слишком хрупкая на вид, вытянутые ступни и кисти рук придавали ее облику нечеловеческий оттенок. Странные глаза взглядом обегали ложи, и даже отсюда можно было видеть их цвет: серый и зеленый, два несмешанных оттенка в каждом зрачке. Пробежав по зрителям, взгляд девушки остановился на ложе халифа. Лицо окаменело, но так и не показало ни капли чувств. Девушка тут же повернулась к противнику.
-Делайте ставки! – закричал над ухом стак, и Арх-Ханум чуть не задушил его.
-Ставлю тысячу золотых против той твари, - приглушенным голосом прошипел он, указывая на девчонку.
-Принимаю! – рассмеялся Зах, сидевший рядом. Ремто и Энш с беспокойством оглядывали Арх-Ханума, ничего не говоря.
-Личный спор, - отослал стака Съягр.
Гонг ударил в очередной раз, знаменуя начало последней схватки.
Первый начал осторожно обходить девушку, и та тоже продолжила движение, плетя странный танец. Это тоже было частью схватки, аренные рабы высокого класса никогда не кидались сразу. Затаив дыхание, Арх-Ханум наблюдал за ненавистной девчонкой, будто это он стоял сейчас против нее. В следующее мгновение тварь пропала из виду.
Так не бывает, но даже закаленный в схватках Арх-Ханум не мог рассмотреть ее движения. Где она была? Везде.
Один удар Первый отбил, чудом вернув и второй, но было видно, что ему за такой скоростью не успеть. Девушка остановилась внезапно, на том же месте, откуда начала свой невидимый ход, и посмотрела на противника. Тот, скосив глаза по направлению взгляда девушки, увидел, как на боку – его боку – растекается алое пятно. Это была одна из самых быстрых схваток, которые доводилось видеть Арх-Хануму!
Но Первый, видимо, был с этим не согласен. Взревев, не обращая внимания на рану, он кинулся на противницу. Та собралась просто уйти с линии атаки, воспользовавшись своей скоростью, но тут произошло новое событие. В ложе халифа встал во весь рост великий арх, и, подняв руку и что-то выкрикнув, сел обратно. Девушка оглянулась на противника, в ее глазах мелькнул страх…
Все это произошло за доли секунды, которые понадобились Первому, чтобы оказаться рядом с девушкой. Удар без замаха и…
Ничего. Девушка рыбкой выскочила, оказавшись там, где раньше был Первый. Одна рука сжимала меч, вокруг другой носились странные голубоватые искры.
-Ведьма, - прошипел Арх-Ханум.
Первый с трудом обернулся. Толпа ахнула: вместо глаз у него теперь были бельма. Но он только усмехнулся, кривя черный рот в дикой улыбке. Странный жест рукой, и в девушку полетел сгусток чего-то темного, разрастаясь на ходу.
-Битва магов, - неверяще прошептал Энш.
Девушка встретила сгусток тьмы мечом, рассекая его на две части. Тут же вокруг нее зазмеились тонкие светящиеся молнии. Резкий взмах рукой, и яркие небольшие змейки вспыхнули, ослепляя, и понеслись в сторону Первого. Тот крутил руками, как ветряная мельница, вокруг него появилось нечто, похожее на мыльный пузырь, куда молнии не могли пробраться. Первый победно улыбнулся, и тут же взвыл от боли: за битвой магов он забыл, что также это битва воинов, и теперь выронил из руки меч, прижимая вторую руку к ране на плече.
Девушка опять остановилась напротив него. Магия ушла, и Арх-Ханум заметил, что она что-то сказала.
Толпа ревела свое коронное «Убить. Убить!», а девушка стояла и чего-то ждала. Вот она повернулась к ложе халифа…
И пропустила удар в спину. Магическая плеть втягивалась в руку Первого, а сам он стоял, и вокруг его здоровой руки появлялся очередной сгусток непроглядной тьмы.
Когда девушка начала подниматься, на лице Первого проявился испуг. Чем же он таким ее ударил?
Медленно собирая руки и ноги, она оказалась на одном колене, будто принося клятву. И повернулась к Первому. И Арх-Ханум испугался. Если раньше ее лицо было бесстрастно, как маска, то теперь она походила на Смерть, слегка улыбаясь и смотря на Первого странно расширившимися глазами. Серое море и зеленые искры – их никогда не назвать человеческими.
Миг.
И она сорвалась с места. Арх-Ханум не заметил движения, осталось только гадать о траектории…
Миг.
И она стоит на другой стороне арены, опустив свою голову. А посреди арены скатывается с плеч чужая.
Миг.
И рев толпы заставляет оглохнуть.
Миг.
Тишина. Отчего все замолчали? Уже не оттого ли, что стоящая там, внизу, вещь внезапно подняла глаза, заглядывая каждому в душу?
Миг.
Поднявшийся с кресла арх Терцум повелительно поднимает руку, и девушка заваливается на бок.
И снова рев толпы.
-Ты проиграл, - смеясь говорит Зах.
Арх-Ханум взревел вместе с толпой. Безумие…
Уходя, он оглянулся на четыре трупа. Пожал плечами и пошел дальше.
Глухо.
Старый северянин шел по столице южной страны. Он не оглядывался и не спрашивал дороги, будто и так знал все здешние хитросплетения улиц. Поворот, еще поворот и вот старик на месте. Он внимательно посмотрел на вывеску, битую-перебитую табличку, на которой было невозможно прочитать названия, и вошел.
Внутри было темнее, чем снаружи, где уже разливались сумерки. Несколько свечей пытались разогнать мрак, но у них это плохо получалось. Однако с приходом старика они будто обрели второе дыхание, осветив стойку бара и немолодого, уже лысеющего мужчину за ней – хозяина, а также всех его немногочисленных посетителей. Мрачная компания сидела в углу, молча попивая эль, в другом углу так же молча надирался угрюмый наемник, сильно загорелый человек с черными глазами и еще черными вьющимися волосами. Испещренное шрамами отталкивающее лицо чему-то хмурилось.
Старик прошел к стойке и о чем-то спросил трактирщика. Тот ответил и выжидающе посмотрел на незнакомца. Старик усмехнулся и кинул монету, блеснувшую в свете свечей золотым боком. Монета исчезла, не коснувшись стола, а старик, услышав ответ трактирщика, кивнул и направился к тому углу, где сидел пьяный наемник.
Тот окинул взглядом приближающегося и скривился в презрительной усмешке – точной копии той, которая играла на лице старика.
-Вы, я полагаю, Арх-Ханум, - первым начал подошедший, невозмутимо опускаясь на стул рядом с наемником. Последний хотел было возразить, но что-то его остановило. Вместо этого он более внимательно оглядел старика.
Это был худощавый человек, в котором чувствовался бывший воин. Он двигался, как кошка, без лишних движений. Может, старый, а может, еще недостаточно старый. Полностью седые волосы были собраны в хвост, темное лицо избороздили морщины. Если бы не голубые глаза и одежда северного покроя, то и не скажешь, что он рамус. Наемник также заметил, что насторожило его в старике: глаза. Мудрые и жестокие глаза вечно юного существа, чьи стопы топтали землю не одно столетие – только ради какой-то цели, недоступной для понимания простым смертным. Вряд ли, однако, наемник понял все это, но насторожился, не спеша выгонять старого собеседника.
-Вы, я полагаю, Арх-Ханум, - продолжил как ни в чем не бывало старик, - и вы можете мне помочь. Я ищу Энша, коррехто.
-Он мертв, - буркнул названный Арх-Ханумом, прикладываясь к кружке.
-Так я и думал, - чуть улыбнулся старик, - но вы, я полагаю, тоже не пропустили сегодняшние игры? Расскажите старому человеку, кто победил в Последней схватке?
Здесь наемник не выдержал. Отчего-то напоминание о Последней схватке было для него болезненным, а такие люди не любят боль и предпочитают поскорее избавляться от всего, что может ее принести. Старый рамус, однако, даже не вздрогнул, только свечи трактира вспыхнули чуть ярче, чем раньше. Наемник так и не закончил начавшееся движение, а сабля так и не покинула ножен. Вместо этого он сел, и немигающим взглядом уставился на собеседника.
-Девчонка, - ответил он на заданный вопрос.
-Опиши, не выдал своей заинтересованности старик. Глаза не блеснули, дыхание не задержалось ни на миг, не дрогнул ни единый мускул.
-Молодая. Меньше восемнадцати весен. Светловолосая. Глаза серые и зеленые. Тварь, - монотонным голосом забурчал наемник, даже не пытаясь придти в себя.
-Тварь? - поднял бровь старик в странном, не подходящем к обстановке аристократическом жесте.
-Не человек, - пояснил Арх-Ханум все так же равнодушно.
-В чем это выражается? – продолжил спрашивать старик.
-Быстрая. Ведьма, - теперь равнодушие сменилось нежно лелеемой ненавистью. Каждое слово было произнесено отдельно.
Старик на мгновение задумался:
-Хм, то есть это была битва магов? Даже так… - узловатые, но не такие уж и старческие пальцы коснулись подбородка и потерлись о него, будто приглаживая короткую бородку.
Старик размышлял, пытаясь просчитать, сделает ли этот факт его работу легче или наоборот усложнит задачу. Решив, что, пожалуй, все же поможет, старик снова посмотрел на Арх-Ханума.
-Кому она принадлежит? – задал он самый главный вопрос.
-Коллизиуму, - не замедлил ответить наемник.
-Точнее? – нахмурился старик. Странные ответы, правильнее было бы, если коррехто выкладывал все, как на духу, чувствуя жизненную необходимость быть искренним и многословным. К сожалению, такого эффекта не достигалось, а шире приоткрывать ауру чревато.
-Великому арху Терцуму, - безучастно ответил Арх-Ханум.
-Терцуму… Терцум… Тер…- вновь задумался старик. Внезапная догадка обожгла его глаза, вспыхнувшие, как угли, - Тер! Теренц… Так вот ты где!
Чуть не потирая руки от предвкушения, старик поднялся.
-Спасибо, - великодушно кивнул он, кинув на стол мешочек, в котором звякнули еще монеты. Пара золотых кругляшей даже выкатилось из не туго завязанного горлышка.
За его спиной обмяк наемник, будто он был куклой, кукловод которой обрезал ниточки.
Старик шел обратно по ночному городу, размышляя на отвлеченные темы добра и зла и более конкретные о способностях ангелов и демонов. А точнее об одной очень интересной способности последних подчинять тела тех, чье имя хоть на один слог совпадает с собственным Истинным именем. Очень интересная способность.
***
Теренций со сдвоенным чувством рассматривал свою «подопечную». С одной стороны она все сделала верно, но тогда почему так поздно? Если бы не ее собственная глупость, не пришлось бы теперь тратить силу, чтобы лечить ее.
Еще одна вещь беспокоила Теренция. Как эта девчонка смогла обойти Ограничение? Он же приказал Метке убрать ее скорость, но она все же нарушила запрет.
Это настораживало, так как выбивалось из привычного давно рассчитанного хода событий.
Не уж. Пусть лечится сама. Вот еще ему лечить всех неблагодарных дур! Пропустила, так пусть теперь сама помучается с Плетью Негала. И откуда только тот раб знает такое заклинание?
Впрочем, это не первостепенные вопросы. Несмотря ни на что, все идет как надо. Хозяйка будет довольна.
Скривив лицо в улыбке, которая больше пристала демону, чем человеку, невысокий толстячок, забавно переваливаясь с ноги на ногу, вышел из знахарского крыла. Тут же улыбка пропала с его лица, а где-то на другой стороне Бараков осветила лицо великого арха. Подняв руки, он создал подробный план Коллизиума и принялся водить пальцем мимо цветных линий, опоясывавших изображение. Теренций твердо решил обезопасить себя от любых случайностей, и теперь занимался претворением этого решения в жизнь. Претворением в жизнь Решения.
Аргван схватился за сердце, пытаясь отдышаться.
В конце концов, ему это удалось, и он огляделся вокруг, никто ли не видел?
Нет, никого вокруг не было, и старый мастер пошел присесть на небольшую колоду, стоявшую посреди тренировочной площадки. И что он здесь забыл?
Волнения последних шести лет не прошли даром, и мастер совсем сдал. Не сегодня-завтра его выгонят отсюда, что равносильно смерти. Хотя, может быть, он умрет раньше.
Аргван с усилием поднялся.
Нет, ему нельзя умирать, он еще не все сделал на этом свете. Здесь его держали крепче стальных оков неотданные долги.
Оборотень, Фиссанг, так напоминавший ему погибшего сына, заменивший старому мастеру семью. Аргван не может умереть, пока он в рабстве. Старик молил все богов, чтобы вместе с его свободой от жизни, те дали свободу от Коллизиума его названному сыну. Но боги немы и глухи, а время истекает.
Да еще эта тварь, любимица Терцума! Если что-нибудь случится, и великий арх спустит с поводка свою цепную псину, ее не остановить. Аргван был одним из ее наставников, и знал, на что она способна. Помнил он и об уроках, которые преподал ей арх Терцум. Не она первая, не она последняя личная ученица великого арха. А все, кем он изволил заниматься, всегда становились самыми большими чудовищами, которых только видела это грязная страна. Всегда.
Аргван заметил приближающегося слугу и выпрямился. Ни в коем случае не показывать слабость!
Но что же делать?
Алле проснулась от дикой боли в спине. Оглядевшись, она поняла, что находится у знахарей: не впервые ведь.
Осознание прошлого вечера пришло неожиданно. Все повторяется. Как в прошлый раз!
Устремив взгляд к потолку, она следила за ночными тенями. Глаза были сухие: прошло время ее слез, больше она не может плакать. И это хорошо. Слезы – это слабость. Слабость – это смерть. А умирать не хотелось. Несмотря ни на что.
Перед глазами раз за разом проносились лица людей, которых она знала, но больше никогда не увидит. Большинство из них умерло, а если нет, то вряд ли их участь лучше, чем у нее. За что?
Последним мелькнуло черное лицо и карие с яркими белками глаза вчерашнего (или позавчерашнего?) сикахца. И широкое со вздернутым носом лицо северянина до него. И…
Эти лица, как и лицо арха Терцума, являлись Алле в кошмарах. Сегодняшний день не стал исключением, несмотря на дикую боль от доставшегося заклинания.
-Все так плохо? – действительно плохо! Фиссанг подошел, а Алле даже не заметила, когда это случилось. Значит, действительно, хуже некуда. Как бы в ответ на эти мысли боль выстрелила в голову, теперь атакуя на два фронта.
-Нет, просто чудесно, - еле-еле проскрежетала девушка, попытавшись улыбнуться.
-Ты не сможешь вечно бежать от этого. Жизнь за жизнь: умрут они – выживешь ты, - Фиссанг не понимал, зачем заниматься самокопанием. Коллизиум не оставляет большого выбора, это верно. Все, что говорил оборотень было абсолютной правдой, но как не нравилась эта правда Алле!
-Я знаю, - вздохнула девушка.
-Так почему опять остановилась? – настойчиво переспросил Фис, присаживаясь на краешек лежанки.
Девушка промолчала. Боль становилась поистине невыносимой. но слово «невыносимая» никогда не соответствовало истине, если иметь дело с оборотнями или воспитанниками великого арха. Алле была почти тем и точно – другим.
-Ты говоришь совсем как арх Терцум, - заметила она, взяв лицо под контроль. Боль – это то, что нельзя показывать.
Собеседник дернулся. Когда у девушки так застывало лицо, ему становилось… неуютно. Это не нравилось, и даже вызывало некоторые опасения. Чуть-чуть. Но как-то за годы общения Фиссанг осознал, что не надо реагировать только на видимость. Так он оказался единственным, кому Алле показывала свои истинные чувства – боль ли это, страх ли, радость. Однако именно из-за подобной открытости привычная маска безразличия воспринималась как нечто искусственное, лишнее.
Да, маска действительно была искусственной. Но лишней не была.
Фиссанг знал это лучше многих, но все равно не мог привыкнуть.
Карие с золотистым отливом глаза обращены к серо-зеленым. Этот разговор начинался и не заканчивался не в первый раз. И сейчас не время продолжать. Хочется махнуть рукой, успокоить себя: еще поумнеет. Но нельзя. Очередной урок может стать последним.
В конце концов, девушка отводит взгляд, серо-зеленая дымка скрывается за пеленой ресниц.
-Я знаю, - повторила она, - я знаю, Фис, и я тоже хочу жить. Но иногда так хочется поверить в чудо!
«Ты делаешь это всегда!» - хотел закричать оборотень, но промолчал. Именно из-за подобной упертости Фиссангу казалось, что ничего и не изменилось. И что Аль – все та же маленькая девчушка, сама не ведающая, куда идет.
Алле устало откинула голову. Глаза слипались – и не нужно никаких снотворных зелий. Дико болела спина, но теперь это не имело никакого значения. За пару минут Алле снова почувствовала себя обессиленной.
Беспокойный сон уже сковал свою ни о чем не подозревающую жертву, а черноволосый мужчина будто не собирался уходить. Противоречивые чувства раздирали его душу, но вся гамма этих переживаний постепенно уходила с лица, пока оно не надело ту же маску, что пару минут назад примерила девушка. Только сделав два шага от лежанки, чувства на пару мгновений вновь вернулись на лицо. Черноволосый покачал головой и выскользнул неслышной тенью из знахарского крыла.
«Ты не понимаешь, девочка, - подумал он, на секунду остановившись и оглянувшись, - эта жизнь создана для хищников, и если ты не станешь одной из них, то займешь место жертвы». Но уже переступая через порог, вспыхнула другая мысль: «А может, это я не прав? И где-то во всех этих рассуждениях закралась ошибка, ведь не зря же арх Терцум говорит то же самое?»
Тень скрылась за порогом. Больше тишину не нарушало ничто.
Солнечный луч мазнул по лицу и затерялся в волосах. Алле открыла глаза, удивляясь отсутствию боли.
-Проснулась? Тогда кыш отсюда. Сам арх Терцум соизволил заняться твоим лечением. Так что поблажек тебе из-за ранения не будет, - услышала Алле голос арха Аирента, главного знахаря Бараков. Алле мгновенно вскочила. Если так, то времени осталось всего ничего.
Спина не напомнила о себе ни при первом шаге, ни при втором. Так же, как и ночной разговор. Можно было подумать, что все произошедшее было сном, но Алле уже давно поняла, что все эти «сны» и есть реальность.
Настроение стремительно падало до нулевой отметки и дальше.
Выбежав из знахарского крыла, Алле понеслась к едальне.
Мягко обогнув неторопливо идущих рабов, Алле оказалась у котла одной из первых. Конечно, так спешить необязательно, но ведь если идти на тренировку сразу после завтрака, ничего хорошего из этого не выйдет. День шел своим чередом, об этом следовало помнить.
Быстро заняв свое место на скамейке в углу, Алле сосредоточенно начала уничтожать похлебку
-Алька! – за спиной раздался знакомый голос. За прошедшие пять лет Терена успела расцвести, отпустить волосы пониже спины, превратиться в настоящую красавицу. Алле не могла удержаться, кидая иногда на нее косой взгляд из-под челки. Ведь и понятно, что не место Коллизиум для юной девушки. А все ж, сравнивая с собой, нет-нет, да хотелось тоже стать чуть круглей и женственней. Зачем, спрашивается?
Сама каддьара успела вырасти достаточно сильно, став одного роста с Ренкой, хотя кузнецова дочка была на год старше. Вытянутые от насильно прерванной в детстве трансформации ступни и ладони смотреться более человеческими не стали, но при должной доле воображения можно было представить, что так выглядят настоящие аристократичные лапки.
Алле фыркнула своим мыслям. Что за бред?
Годы были милостивы к ним, если подумать. Горько было, когда на одной из аренных схваток погиб отец Терены. Беда сдружила северянок, научила держаться друг друга. Как-то вышло, что Ренка помогала Алле со стиркой одежды и обязанностями по мытью в павильонах, а Алле защищала ее от остальных рабов. Ели девушки вместе и вместе обычно сидели в тенечке, если выдавалась свободная минутка.
Вот и сейчас, в едальне, Терена умостилась на скамейку напротив. Придвинув плошку, она тем не менее чего-то ждала. Было видно, что у нее на языке вертится какой-то вопрос, и даже не один.
-А? – отозвалась Алле, - И тебе доброго утра, - вспомнила каддьара и вздохнула. В предчувствии фразы, которая должна была прозвучать, Алле попыталась успокоить себя, но все равно напряглась, когда снова зазвучал сочувствующий голос Ренки.
-Как здоровье? Не рано еще вставать? - Алле расслабилась, вопрос всего лишь о ране не относился к числу неприятных, - А то я видела, как тебя несли с арены, - Терена передернулась, поднимая от похлебки жалобный взгляд огромных карих глаз, - Спина, будто палачи халифа терзали, - понизив голос, она быстро зашептала, - Говорят, сам арх Терцу тебя лечить взялся. Вот и не верь после этого в магию! - имя арха Терцума резануло слух, но Алле продолжила завтрак, не смотря на Ренку. В конце концов, так и опоздать можно! Словно жжение на коже девушка чувствовала мучительно-любопытный взгляд,– Говорят, ты кого-то совсем страшного завалила – и это он тебя так! И что ты ему аж голову отпилила и в ложу халифа закинула!
Алле не выдержала. Слушать эту историю в дурацком пересказе, вспоминать, как было на самом деле, оказалось невыносимо.
Теренка недоуменно посмотрел на вскочившую девушку. И не скажешь, что минуту назад Алле спокойно ела свою похлебку. Светлые волосы выбились из косы и шевелились то ли на ветру, а то ли еще от чего. Глаза же, два серо-зеленых провала заставили северянку дернуться в суеверном жесте.
После чего что-то произошло.
Мысли Терены затопила холодная сосредоточенность. Удовлетворение от сделанного выбора, неудовольствие от реакции девушки напротив, надежда… исправить? Что это?
Странные чувства накатывали не в первый раз, бывало даже, что они так настойчиво вели за собой, заставляя говорить то, что сама Ренка ни за что бы не сказала. Но это же наваждение! Ерунда какая-то.
Ощущение схлынуло внезапно, как и появилось. Терена посмотрела вслед Алле, которая убежала, лишь пятки сверкнули, да коса мелькнула за поворотом. Странное что-то с ней. И чего это она так взбесилась?
Алле вихрем вылетела из едальни. Она не могла понять, что больше пугало ее: то, что она убила человека – уже не в первый раз, - или то, что чувства, которые Алле должна была бы испытывать, смазались и отошли на второй план. Будто это и неважно.
А ведь жизнь священна, ее так учила наставница – и Алле понимала эту науку. Каждый делает свой выбор сам – воевать или сидеть на печи. Но в чем виноват раб, которого забрали от родного дома против воли? Бессмысленное смертоубийство – особенно жестокое в том, что самой Алле это ничего не стоило. Решись девушка на бой сразу, сразу бы и оставила без головы.
Вот и выходит, что она, каддьара – не более чем зверюга, которой скармливают живых людей. Страшная, ужасная, безумная.
Кому нужен разум зверюги?
Ничего не проходит бесследно. Раньше в девушке тлела надежда сохранить себя. Почему, почему нельзя быть тем ребенком из северной деревни, которым она была раньше? Почему нельзя? Но теперь Алле боялась признаться себе: это раньше она оплакивала каждую потерянную жизнь, теперь же она и грустит, пожалуй, по привычке.
Но ведь так не должно быть!
Бег позволил девушке успокоиться, и она только сейчас огляделась, куда вынесли ее ноги.
Это был небольшой пустырь на краю Бараков. Через несколько шагов начиналась Ограда, и Алле подошла к ней поближе.
Она часто рассматривала Ограду, но чаще – то, что за ней. А теперь вот стояла, и вспоминала, что ей известно об этой стене, отделяющей один мир от другого? Страшные сказки не в счет. Или в счет?
Внезапное осознание вспыхнуло, будто луч солнца, отразившийся от поверхности воды. Ведь это магия! Наверняка ее творил сам арх Терцум, но ведь и Алле – колдунья! Не бывает стены, где не найдется ни одной лазейки, и Ограду наверняка можно преодолеть! И почему только она не рассматривала эту возможность? Все время строила нереальные планы по убийству арха, смешные, что воздушные замки, но ни разу не пожелала узнать, а какое именно заклятие охраняет заветный выход! Будто помрачение.
Наверняка так оно и есть. Морок, нежелание приближаться к стене – не более, чем часть охранной стены. Алле лихорадочно призвала иное зрение, для верности даже наложив его на обычное. Сверкающие блики Ограды были ей ответом.
Медленно развернувшись, ведьма пошла обратно в сторону Бараков, в голове тщательно прокручивая запечатлевшийся в памяти рисунок.
К тренировочной площадке девушка подошла с противоположной от едальни стороны. Она настолько погрузилась в себя, что заметила подошедшего человека лишь, когда его тень закрыла ее от солнечных лучей. Алле вздрогнула, вскинув голову, но тут же успокоилась: это был Фиссанг.
-Где ты была, тварь? - тон, с которым это было сказано, мог заморозить океан. Ненависть, презрение плескались в суровом голосе, слова растянулись и с шипящим присвистом привели Алле в чувства.
Лицо девушки скривило выражение не меньшей ненависти. Нога будто сама сделала шаг назад, готовясь к прыжку. За гранью восприятия прекратились схватки, и многочисленные рабы с оторопью наблюдали за, казалось, вечно спокойными людьми.
Нет. Нелюдьми. Хищниками.
-Стоять! – раздался голос, на удивление звонкий, не идущий к глубоким морщинам и седым волосам его обладателя, - Ты, разминку. Фис, пойдем со мной.
Старик, осторожно шагая, пошел вглубь площадки. Нарочито легкая походка не обманула Фиссанга: он был знаком с этим человеком всю жизнь, столько, сколько он себя помнил. И сейчас он боялся, что этому знакомству скоро наступит конец. Люди имеют такую привычку - умирать.
Позади почувствовалось движение, но оборотень даже не оглянулся. Тень, кружившаяся за спиной была никем иным, а Алле. За спину можно не опасаться.
Представление было разыграно как по нотам. Единственное, о чем жалел Фис, было то, что старый мастер так и не узнал, что это было всего лишь представление. Он считает Алле врагом номер два – сразу после арха Терцума. Но Терцум далеко, а девушка близко… и тоже далеко. В конце концов, будь Алле ему, оборотню, противником, Фис бы и на себя не поставил, что уж говорить о других?
-Много эта тварь о себе возомнила! – пробурчал Аргван, и Фис в который раз уверился, что говорить о чем-либо пока рано. В любом случае, Алле от этого не жарко и не холодно, а у старика забот поубавится, - Ишь как вертится.
-Быстра, - кивнул Фис.
-Она превзошла тебя. Или скоро превзойдет, - в голосе мастера Аргвана звучало нешуточное напряжение.
-Ничего, - это все, что позволил сказать себе Фиссанг, но вряд ли Аргван понял смысл и суть брошенного слова.
Они немного помолчали. Говорить о чем-либо не хотелось. Важное сказано не раз, о пустом – нет смысла.
-Отправлю ее, что ли, к Терцуму, пусть сам со своим демоновым отродьем разбирается.
***
Настроение было самое радужное. Хозяйка довольна, хотя и рука ласкающая в любой момент может сжаться в кулак. Так было всегда, так будет и впредь. Об этом не следует забывать и без напоминаний Всемогущей – а тем более с ними!
Накрыв рукой вэйнур, Теренций усмехнулся. В таких вещах важен и расчет, и импровизация – и тогда все сложится наилучшим образом. Еще прошлым вечером Теренций хотел оставить рану девчонки как есть, пусть она задумается о своем поведении. Но потом ему в голову пришла мысль, что лучше закрепить успех. И теперь он вытаскивал из всех закромов приличных магов и воинов, чтобы уже на днях объявить о новых и новых схватках. Гвоздем программы он видел «бой» с детьми. Его нужно поставить в начале, чтобы, еще не опомнившись, девушка продолжила убивать уже взрослых. Да, так он и сделает.
Конечно, есть опасность, что она сломается. Каддьары издавна слишком много значения придавали чужим жизням, зачем, интересно? Но Теренций не был бы демоном, если бы не признавал риска. Впрочем, эта вероятность мала.
Магический контур пересек нарушитель. Теренций ухмыльнулся. Легка на помине. Занятия с ним, магом, должны были начаться сразу после занятий с мастером Аргваном. Теренций понимал, что первое, чему должна научиться его собственность, чтобы соответствовать его же планам – это владение оружием.
Ну почему все каддьары рождаются ведьмами? Неужели трудно быть кем-нибудь другим? Теренций успешно отрезал ее от Третьей стороны, а она осталась способной к магии! Ведьма в худшем смысле этого слова. Такие сгорают, зажариваются в собственном соку, если их дар не выпускать на волю – и неизвестно, в какую сторону все обернется. Хозяйка приказала превратить ее в земной аналог настоящей демоницы – вот и крутись, высший, как можешь. Но, пусть и приходится учить девчонку магии, зато это повод чаще устраивать встречи. О, малышке понравится эта встреча!
-Входи, - громко сказал Теренций, почувствовав чужое присутствие у самого порога.
Девушка вошла как всегда неслышно. Теренций поражался ее способности передвигаться скачками, так, что его заклинания могли отследить ее только раз в несколько мгновений. Сейчас она идет медленно, но если разовьет полную скорость… Впрочем, хождение по грани всегда привлекало демона, а возможность изучить этот феномен и после использовать в свои целях заставляла не давить на Метку, позволяя девчонке совершать свои фокусы… Естественно под пристальным контролем!
-Ты разочаровала меня в последнем бою, - спокойно и мягко, словно проворковал, с удовольствием отметив, как чуть дернулась мышца у глаза его подопечной. О да, Теренций неплохо воспитал эту ведьмочку, и теперь узкое загорелое лицо абсолютно бесстрастно. По мнению человека. Для демона же и такое много о чем расскажет.
-Так что ближайшие занятия, - продолжил он, - мы будем отрабатывать защитные техники до тех пор, пока они, наконец, не перейдут на уровень рефлексов. Ты не против? – позволил себе усмехнуться демон. Злость, которую явно испытывала девчонка, бальзамом пролилась к усталому, но такому заботливому сердцу высшего демона! – Нет? Ну тогда начали!
Резко бросив пару заклинаний, Теренций наблюдал, как горе-ученица пытается из них выбраться. Может быть, стоило начать с чего-нибудь полегче, но Теренций, воспитанный в лучших традициях Темной стороны, слова «полегче» не признавал. Если выбрала себе противника не по силам, то терпи! Или побеждай! Впрочем, этого у нее не получится при всем желании. Сказывается Метка подчинения.
Вечер подкрался незаметно для Теренция.
Что ж, пора заканчивать один урок и начинать второй.
-Ну вот и хорошо. А то зачем так долго ждала на арене? Если ты считаешь, что я каждый раз буду заниматься твоим лечением, ты ошибаешься. Заботишься о ней, кормишь, поишь, а вот каков результат! – проворчал демон, сворачивая сети заклинаний.
-Мне не нужна ваша забота, - невыразительно пробормотала девушка. Теренций мысленно довольно сощурился. Отлично!
-Позволь мне с тобой не согласиться. Если бы тебе не нужна была моя забота, мне не приходилось бы добивать за тобой твоих противников.
Девчонка вздрогнула. Она, наверняка, считала, что хоть кто-то из ее соперников остался в живых. Вот еще! Закрепим успех:
-Ах, так ты хотела никого не убивать? – насмешливо фыркнул демон, словно удивляясь глупости человеческого ребенка, но тут же отмел всякие притязания на «человечность», - Придется тебе смириться: ты чудовище, которое без убийств не может. Естественная потребность организма: есть, спать и убивать. Все просто.
Молчит. Это только начало, постоянно повторяющийся первый ход. Но сама партия не идет по кругу.
-А раз так, еще раз повтори Стену Живого Огня, - Теренций назвал самое разрушительное заклинание из арсенала своей воспитанницы, самое жуткое – даже по меркам демона. И демон не прогадал.
-Ни за что. Больше не будет смертей, - тусклый, мертвый голос. Теренций позволил себе чуть усмехнуться.
-М-да? Тебе не кажется, милая, что это слегка лицемерно? Ну вот, например… Рииш! – резко крикнул-позвал маг. В то же мгновения из-за занавеси, отделяющей кабинет Теренция от внешнего мира вылетел огромный отталкивающего вида воин. Если бы кто-то взялся его рассматривать, то увидел бы все характерные детали одежды и черты стиля коррехто, но даже для этих наемников человек двигался слишком быстро.
Все произошло мгновенно. Алле даже не заметила, что это было, кто это был. Просто внезапно из-за спины дохнула опасность, и девушка тут же ушла с линии атаки, одновременно блокируя страшное заклятие, почти сорвавшееся с рук неожиданного противника. Врага! Вдох. Удар. Выдох. И угроза исчезла вслед за мелькнувшей в пространстве чересчур вытянутой рукой с длинными ногтями, больше похожими на когти хищной кошки. Алле даже не успела испугаться, а когда сфокусировала зрение на окружающем, то под ногами уже расползалась лужа. Кровь толчками выплескивалась из порванного голыми руками горла, в звенящей тишине насмешкой звучал демонический смех арха Терцума.
-Вот видишь, девочка! Ты можешь всю жизнь повторять, как тебе жаль и что ты больше не будешь, но через пару мгновений уже убьешь того, кого искренне считала таким же человеком. Прими как данность, милая, какой из тебя человек? А из них? Прах под твоими ногами!
Холодный и безжалостный голос арха впивался в душу. Осознание совершенного горьким ветром овевало сгоревшую пустыню. Нет, нет, это сон, ничего не случилось!
Случилось. О чем ты только что говорила? Не об этом ли?
Вот оно. Лицемерие.
«Милая».
В сознании что-то взорвалось.
Не помня себя, Алле выскочила из здания. В душе заходился в истерике беззвучный крик.
И давящая тишина вокруг.
Противоестественно.
И все же реакция была чуть более бурная, чем он ожидал. Как глубоко проникла эта дурацкая идея – никого не убивать! А если бы Теренций оставил все как есть? Позже справиться с этими сорняками было бы сложнее.
Теренций усмехнулся, развеивая иллюзию мертвеца. Хорошо все же обучили девчонку. Быстро работает.
Обычно занятия арха Терцума и Алле заканчиваются чуть позже, но сегодня что-то заставило Ренку придти пораньше, пока еще солнце не пересекло черту Созвездий. Интересно, что это за занятия такие, что после них Алька ходит вся молотом придавленная? Терена искоса поглядывала на здание, делая вид, что она здесь ни при чем.
Тихо, не мигает ничего, не грохочет, будто все повымерли. Ох, не к добру.
И точно, словно откликнувшись на мысли молодой рабыни, из-за полога стрелой вылетела Алле. Не знай Теренка ее столько лет, испугалась бы. Но сведенное судорогами – по-другому и не скажешь – лицо подруги говорило о боли, а не о желании ее причинить. Алле пронеслась мимо Ренки, даже не заметив. «Ну вот, опять», - мелькнула мысль и пропала, Терена кинулась следом.
Нашла она Алле на дальнем конце Бараков, забившуюся в угол в скрюченной позе. Девушка сидела, прижимая голову к коленям, и невидяще смотрела перед собой.
-Эй, Алле, что… - девушка подняла глаза. В них бесновалось серое море и вспыхивали зеленые искры. Ренка с трудом удержала себя, чтобы не отшатнуться.
«Повесится, ей-богу повесится!» - подумалось северянке.
«Ни в коем случае», - вторая мысль как будто тоже принадлежала Терене, несмотря на странный ледяной тон. Но ведь правда, нельзя допустить, чтобы с Алле что-то случилось!
Вряд ли Терена могла связно объяснить, почему это так. Может быть, потому что Алле была той единственной ниточкой, связывающей ее, рабыню Коллизиума, с далеким домом, а, может, жаль было лишаться такой удобной защиты на все случаи жизни, которая может припугнуть кого угодно, и раба, и надсмотрщика. А возможно, они действительно стали так дружны, да и страшно однажды остаться в одиночестве такого чужого юга.
-Алле, успокойся, расскажи, что случилось? – осторожно приближаясь, бессвязно бормотала Ренка, - Все будет хорошо, ты же сильная. Обидит кто – любого на ленточки порежешь! – невпопад добавила она, несмотря на то, что хотел сказать совсем другое.
Лицо девушки вновь свело судорогой, из горла вырвался странный звук, напоминающий хрип, рычание и рыдание одновременно, но глаза остались сухими.
-Да Алька же!.. – Теренка искренне не понимала, что случилось.
-Отойди от нее, - раздалось за спиной.
Паника мгновенно оставила девушку, на смену ей пришла холодная сосредоточенность и любопытство. Сама Терена будто отошла от места событий, и теперь довольствовалась ролью наблюдателя
Мимо прошел – а скорее пролетел – ни кто иной, как сам Фиссанг-оборотень! Опустившись – рухнув! – рядом с Алле на колени, он осторожно обнял ее, шепча что-то успокаивающее. И – вот чудо – Алле постепенно затихла, уткнувшись лицом ему в плечо. А ведь еще сегодня утром они готовы были прирезать друг друга! Удивительно
«Кто бы мог подумать…» - прошелестело в голове чужим холодным мужским голосом с бархатными, чуть рычащими нотками.
Действительно, кто бы мог подумать, - согласилась сама с собой Терена.
Фиссанг метнулся в сторону, как только парнишка – неожиданный докладчик - скрылся за поворотом. Широкими скачками преодолевая расстояние, он несся по обратному следу, ориентируясь на запах.
Когда какой-то веселый молодой раб кинулся ему под ноги, Фис даже не обратил на этот факт внимания, вовремя отпрыгнув. Алле в свое время качественно отучила оборотня зевать на улице, и теперь Фис всегда был готов избежать столкновения.
Испуганный, дрожащий голос малолетнего шпиона не вызвал первоначально никаких эмоций, как и скомканные извинения за допущенную ошибку. Но затем слух оборотня в потоке оправданий уловил что-то вроде: «Там ведьма эта… бежала… как ошпаренная… будто гонится кто…». Фиссанг не разобрал, при чем здесь эта фраза, просто пропустил мимо ушей. В голове забурлила навязчивая мысль: «Что с ней, что опять случилось?»
Ну и ситуация! И как он не заметил, что какая-то незнакомая девчонка внезапно стала ближе матери родной? Впрочем, свою мать оборотень не помнил, и сейчас об этом не задумывался. Где-то что-то происходит, а он еще здесь! Скорее! Как бы с ней чего не произошло!
Алле нашлась в дальнем конце загона для молодняка. Она просто сидела и тряслась, рядом стояла ее подруга, молодая рамуна, завезенная в Коллизиум одновременно с Алле.
Но что она сейчас говорит! Неужели не видит?! Неужели не понимает?!!
Да, Фиссанг сам пытался подвести Алле к мысли, что не нужно трястись над каждой потерянной в схватке жизнью. Но одно дело попробовать убедить, а другое – ковырять зазубренным мечом в открытой ране!
Почему Фиссанг решил, что все дело опять в каком-нибудь трупе? Так ведь ни отчего иного Алле не могла так сорваться! Правильно?
-Отойди от нее, - размышления заняли полмгновения, а тело уже рухнуло на колени рядом с девушкой.
-Успокойся, успокойся, милая, - на этом слове Алле задрожала сильнее, чем раньше, и Фиссанг тут же исправил недочет, - Успокойся, родная.
Фис не знал, что говорить. Он просто что-то шептал, тихо-тихо, так, что только по легкому шевелению горячего воздуха можно было догадаться, что рядом произносятся какие-то слова. Но она слышала, хотя вряд ли вслушивалась.
Постепенно девушка затихла, уткнувшись лицом ему в плечо.
-Я больше так не могу… Не могу убивать, - прошептала она, едва ли не тише, чем сам Фиссанг, - Я знаю, как преодолеть Ограду, я знаю. Нам нужно бежать. Срочно. Больше я не выдержу.
«И это правда», - подумал оборотень. Что уж тут думать в таком случае?
Что там опять произошло? Куда делся Фиссанг?
Аргван давно так не волновался, воображение рисовало страшные картины боя, который невозможно остановить, потому что дерутся не люди. Но если один – просто не человек, то другая – настоящая нелюдь.
-Эй, мальчик, подойди сюда, - прикрикнул он на пробегающего мимо раба, - ты знаешь, где Фиссанг?
-Нет, мастер, простите, мастер, - надежда, поднявшая было крылья, разбилась, не взлетев. Если уж мелкие сорванцы – дети, они и в рабстве дети – не знают, где его воспитанник, то пиши пропало. Только ждать и остается… Но!
-Что ж, хорошо. А хочешь ли ты получить лишнюю порцию за обедом? Да никаких розг и меньше работ? – заговорщицки сощурился старик Аргван, делая над собой усилия, чтобы не сорваться.
Мальчишка замер, пораженно глядя на мечника. О таком счастье он не мог и мечтать! Он недоверчиво посмотрел на мастера.
-Правда-правда. Все, что тебе нужно делать, это рассказывать мне обо всех событиях, особенно связанных с Фиссангом и ведьмой великого арха. Причем как можно быстрее. Всего ничего.
-Дык конечно же! – воскликнул мальчишка, радуясь, как много он получит за такую ерунду.
-Ну вот и славно. Да только скажеш-шь кому – сгною! – проскрежетал Аргван, и его голос помимо воли сорвался на злое шипение.
-К-к-конечно, мастер, как ск-к-к-кажете, мастер, - от страха еле произнес раб, - К-конечно… разрешите? – Аргван нехотя кивнул, и мальчишка припустил от старика со всей возможной для своих молодых, но еще не тренированных ног, скоростью.
Аргван зло сощурился. Теперь он не будет пребывать в неведении, если, конечно, не остановится на достигнутом. Чужими глазами, он будет следить за этой тварью – уж не зря же он, мастер клинка, служил в гвардии халифа во время десятилетней войны. Уж кого он точно сгноит, так эту тварь, пока успешно притворяющуюся человеком. Ей недолго осталось.
-Пора, - опустила Алле руки, по которым все еще пробегали магические молнии.
-Что? Куда? – Проснулась от полудремы Терена. Она вообще с неохотой приходила к Ограде вместе с Алькой. Но только теперь до нее начало доходить, что, возможно, слова о побеге были всерьез.
-Бежать, - подтвердила подозрения ведьма.
-Как? Ты в своем уме, Алька?! Ограда!.. – не поверила словам Ренка. Что за ерунда?
-Я распутала заклинание, - спокойно отозвалась Алле, откидывая челку назад. Корни золотых волос стали мокрыми, и тонкие вытянутые пальцы зачесали прядку на лоб.
-Но ты ж не можешь колдовать вне арены… - неуверенно дернулась Терена.
-Все так думали, - задумчиво кивнула Алле, разглядывая даль за оградой, - Я тоже. Ты с нами?
Теренка с опаской посмотрела на подругу. Ведь хочется же, но как на такое решиться? Ведь поймают – не поздоровится. Да что там! Это как выбор – жизнь или смерть. За оградой их ждала почти непременно смерть.
-Да или нет? – невыразительно, как и до этого, поставила вопрос ребром Алле.
-Да, - выдохнула Ренка. Рисковать – так вместе!
Солнце неумолимо ползло к горизонту, людей на улицах славного города Эхтажа становилось все меньше. Старик Саиль возвращался с рынка, еле-еле передвигая ноги. Сегодня он опять мало продал. Торговля с каждым днем становилась все труднее.
Внезапно Саиль остановился. Странное ощущение. Будто рядом кто-то не до конца забытый. Чье-то лицо…
Пожав плечами, старик пошел дальше, все же внимательно оглядывая толпу. И остановился как вкопанный. Это лицо!
Нет, ему не показалось. Десятилетняя война хорошо натренировала память старого разведчика, и даже то, что теперь ветеран продает раскрашенные глиняные горшки, не сыграло своей роли.
Он узнал его!
Его!
Там, на пути в Аррехт-Нор, это был Он!
И до этого!
Их бывший командир, один в один, будто и не прошло столько времени – то же лицо.
Белое, как молоко, но то же самое!
Не может быть!
Или может?
Такой же молодой, как двадцать лет назад, когда закончилась десятилетняя война, те же волосы, не тронутые сединой, те же две пряди, вечно выбивающиеся из хвоста, горбатый нос, поджатые в вечной ухмылке губы…
И те же глаза. Полночно-синие, почти черные, ледяные.
О, он никогда не забудет этого человека, узнает по малейшему взгляду, жесту, слову.
Это был Он.
На негнущихся ногах, Саиль медленно покидал рынок, чувствуя на себе пристальный взгляд. Его тоже узнали.
Но что же Ему нужно?
4
Настоящее
Вырваться получилось. Ангел неуклюже потянулся, но тут же замер: дернул спину.
Сколько времени прошло?
Как страшно – опоздать! Холодный пот прошиб, схватился за сердце. Да, действительно, страшно.
Жалкое оправдание – ловушка, свитая из времени. Почему попался, почему не ускользнул? Мог?
Разумеется, мог. Она же ждала!
Интересно, сейчас тоже ждет?
Конечно!
Без этой маленькой лжи жить было бы незачем.
Автор: Александра Дмитриевна Эйро (Половодова)
Бета: нет
Пейринг: нет
Рейтинг: PG
Жанр: фэнтези
Размер: макси
Глава 1 тут
Главы 2-3 тут
Главы 4-5 тут
Главы 6-7
Глава 6. Долги
1
Декорации
1
Декорации
Вечер, уже звездный, отсвечивал алым на белом мраморе Дворца Халифа. О, Кархатта, прекрасная южная звезда! Столица мира!
Это был долгий год, но наконец-то он прошел. Теперь, теперь-то Арх-Ханум вернулся в город своего сердца! Презренные северные псы, разве могут они понять – а тем более создать истинную красоту?! Никогда!
Но все, этот слишком долгий контракт закончился, и Арх-Ханум может снова лицезреть опаленную солнцем Кархатту, насладиться ее бурлящей жизнью. Золотые монеты, звеневшие в кошельке, наполняли душу довольством, а плавный ход зарирского скакуна пьянил не хуже красного, как кровь, вина, привезенного из Нешеда, которым Арх-Ханум хотел отметить свое возвращение.
А крови пролилось сполна и до отбытия!
Шакал со сдвоенным чувством вспоминал события минувшего года – а особенно самого его начала. Тогда он снова проигрался, и ему нужно было срочно найти подходящую сумму. В такой момент, когда сердце разрывает беда, какие-то презренные ростовщики имели наглость потребовать с него, Арх-Ханума, старый долг! Маленький должок, как считал сам Арх-Ханум, который и помнить-то не стоит. Забытая еще шесть лет назад горстка монет. Ну, может еще пара таких горсток… Но ведь это не повод слетаться, как стервятникам на добычу! Арх-Ханум не добыча, и тот, кто это не понимает, долго в роли охотника не протянет.
К сожалению, чтобы погасить святой долг Коллизиуму (и лично великому арху), пришлось занять много и там, где Шакал брать зарекался. Презренный Сигамад, он окружает себя таким количеством охранников, что даже великий Арх-Ханум вынужден возвращать ему все долги! Не то, что те забытые жадные твари, решившиеся что-то требовать у самого Шакала Южных Пустынь!
Но теперь, когда Арх-Ханум сполна отплатил и тем, и другим кредиторам, начнутся веселые деньки!
Ххаш, ветру подобный, летел по городу, стремительно проваливающемуся во тьму. Магические огни, светящиеся из окон особняков, проносились мимо. Миг свободы – и они на месте.
-Тише, Ххаш, тише! – Арх-Ханум потрепал гриву разгоряченного коня.
Кинув поводья слуге, Арх-Ханум переступил высокий порог трактира.
Помещение, ничуть не изменившееся за прошедший год, навевало воспоминания сотен драк и споров, вызывало в памяти каждый раз, когда Шакалу удавалось сорвать большой куш или наоборот наделать долгов. Почему-то каждый раз, когда ему случалось крупно проиграться, за этим следовал контракт на длительный срок, не приносящий ничтожной доли той выгоды, на какую Арх-Ханум мог рассчитывать, если бы презренное золото отягощало его карманы. Вспомнить только тот поход в земли рамусов шестилетней давности!
Арх-Ханум приветливо выщербил зубы, вглядываясь в полутьму. Прочь ненужные мысли! Сегодня ночь праздника, и пусть город трепещет, ведь Шакал вернулся!
-Сахе, старый лис! Давно не виделись! Да будут небеса благосклонны к тебе, или ты не узнаешь меня?!
-Почтенный Арх-Ханум! Как можно!
Арх-Ханум усмехнулся: действительно, его забыть сложно. Шакал по праву звался одним из лучших наемников в Картахеде. В свое время он обучался у первых наставников Коллизиума. Сам великий арх Терцум дал разрешение заниматься вчерашнему выходцу из трущоб вместе с завтрашними трупами – а это была лучшая школа воина, которую может предложить жизнь. Лучше могла быть только война, но она учит другому.
Общаясь с Арх-Ханумом, никто об этом не забывал. И, общаясь с Арх-Ханумом, никто был не в состоянии забыть то, что случалось, когда Шакал входил в раж, празднуя дорогой контракт или удачную ставку. Воистину, не было равных Арх-Хануму во всей Картахеде!
-Сегодня у меня праздник, - обронил Шакал, не замечая, как побледнел трактирщик. Сахе не был даже архом, держать охрану было дешевле, чем платить архту, тем более никто из его посетителей тоже этим видом неприкосновенности не отличался. Как ни странно, отсутствие архты скорее помогало сохранить жизнь и имущество, и очень ценилось в глазах полупьяных наемников. Сахе был одним из немногих кредиторов Арх-Ханума, которым тот не вскрыл глотку: да как можно! В отличие от жадных свиней, Старый Лис Сахе сразу заявил, что коли у друга беда, то кто он, чтобы что-то требовать? Арх-Ханум посмеялся тогда: какой же Сахе ему друг, ему, исходившему сто дорог Шакалу Пустынь? Какой-то трактирщик?
Так-то оно так, но заявись какой-либо пьяный невежа сейчас сюда, Арх-Ханум больше не присоединится к нему разносить трактир, а наоборот, пинками выгонит из города. Драка есть драка – без разницы, за какую сторону ты бьешься, если ты и есть тот, кто склоняет чаши весов! Да будет так!
-Неси все что есть! Гулять так гулять! – Арх-Ханум оторвался от неуместных размышлений, разглядывая зал. Он уже заприметил знакомых.
Вечер обещал быть веселым! Золотые монеты бились друг о друга в кожаном кошеле, свечки мерцали особенно ярко, а десяток наемников сразу нашли тему для беседы и повод для пьянки. Впрочем, повод был с самого начала.
-Арх-Ханум!
-Вот так встреча!
-Вернулся! – неслось со всех сторон. Наемники: старый Зах и его брат-на-крови Съягр, веселый Ремто и хитрец-Энш, так кстати оказавшиеся в городе во время триумфального возвращения Арх-Ханума. Трактир, названия которого уже давно никто не вспоминал, давно стал пристанищем элиты наемников. «У Сахе» собирался цвет Картахеды, когда, конечно находился в Картахеде.
-Трепещите, простолюдины и господа, вернулся великий покоритель севера! – нетвердым голосом орал Трим. Сайлас и Кейфат закатили разудалую песенку, Ремто и Зах что-то не поделили… Праздник удался на славу!
-Да как ты поешь, - втолковывал Заху Ремто, - вот в «Жареном» вчерась песеннкик прик-катил, так тот – это да, ик, а ты – тьфу!
-А что Халиф, да будет ег-го путь свет-ик-тел? – расспрашивал Арх-Ханум Энша. Это прочие могут напиться и забыть свое имя, Шакал не из таких! Он всегда все помнит, всегда все знает, и хочет знать больше. А пьяный Энш может рассказать немало.
-Халиф? Грустит…
-О-о-о!.. – эти два слова много сказали Арх-Хануму, как и любому жителю Картахеды. Великий Халиф, занявший свое место вперед родичей не без помощи великого арха Терцума, порой пребывал в плохом расположении духа, что всегда сильно влияло на численность населения халифата. Жалкие псы – простой люд, - и жадные стервятники - архи, - уничтожались сотнями за кривой взгляд в сторону дворца или за отсутствие этого взгляда. Рабов, гибнущих в умело разжигаемых смутах, никто не считал. Да и то, зачем считать презренные вещи, даже людьми не являющиеся?
-Уже месяц, не переставая, идут Игрища. Сначала Большие, а завтра последний день Малых.
-О-о-о-о!!! – если предыдущая весть была хороша для наемника, любящего поживиться во время подобных смут, то эта для жителя Картахеды была вестью небес! Если бы только контракт закончился чуть раньше! Но Арх-Ханум умел не жалеть о прошедшем, тем более завтра Последний День Игрищ.
Игрища всегда шли по нарастающей. На Больших, если в первый день были маленькие драки: десяток на десяток, то в последний могли сойтись в поединке небольшие армии. Но то ли дело Малые игрища! Больше дюжины на дюжину там не выпускали, но по нарастанию шло мастерство воинов, и в последний день можно было насладиться истинным танцем смерти: среди имущества Коллизиума встречались редкостные вещи.
-Завтр-раа будет чудес-сный д-день! – пробормотал, заваливаясь набок Арх-Ханум. Сквозь настигающий сон, он успел расслышать, как кто-то, кажется, Зах, выкрикнул в темноту:
-И эт-то перр-рвый наемн-иник Кар-хеды?! Он ник-когда не умел п-пить, т-то ли д-дело мы?..
***
Арх-Ханум приоткрыл глаза, и тут же уронил голову. Он умер и попал в ад, где теперь жарится на сковородке. Синее пламя и пляски чертей перед глазами это подтверждают.
Рука, беспомощно шарившая по столику, наткнулась на кувшин, и Арх-Ханум припал к горлышку, поглощая благословенный эль. Что же вчера было, если ему уже мерещатся глупые суеверия рамусов?
Так. Судя по всему, Арх-Ханум находился в одной из комнат гостиницы над трактиром, тоже принадлежащей Сахе. Ухоженная комнатка, чудесный день – если б не болела голова, все бы было совсем замечательно. Арх-Ханум еще раз приложился к кувшину.
Кое-как одевшись и удостоверившись, что деньги на месте, Арх-Ханум вышел из комнаты. Поймав на лестнице пробегающего паренька, племянника Сахе, Арх-Ханум, спросил, грозно хмуря брови:
-А где господа, с которыми я вчера праздновал?
-Доброе утро, сиятельный арх, - проверещал мальчишка. Решив, что достаточно внушил уважения к старшим, Арх-Ханум опустил его на пол, - Господа Зах и Съягр еще не проснулись, господин Энш сказал, что скоро вернется, господин Ремто сидит внизу, в общей зале, а другие господа остановились не у нас.
-Хорошо. Скажи Сахе, что мне нужен завтрак, и вали отсюда.
Насвистывая одну из песенок, которую он пел вчера (не мог не петь, это одна из его любимых), Арх-Ханум продолжил спуск, стараясь идти уверенней, не показывая слабости. Это ему удалось.
Внизу действительно сидел Ремто. Ремто, низкорослый выходец из степей, северо-восточных владений халифата, всегда вставал с рассветом, но после вчерашней пьянки даже ему это, видимо, не удалось.
-Ну, как утро? – с довольной миной вопросил Арх-Ханум. После кувшина эля голова перестала болеть, и если бы не предательская слабость во всем теле, он бы сказал, что чувствует себя превосходно, - Старость не радость?
Ремто скривился, Шакал расхохотался, плюхнувшись рядом на стул, отчего не заметил, пробежавшей по лицу наемника издевательской ухмылки. С Арх-Ханумом не спешили связываться даже свои!
Подскочивший к столу племянник трактирщика споро расставил тарелки с дымящейся бараниной. Арх-Ханум моментально набросился на еду. Баранья нога кончилась на удивление быстро, но Арх-Ханум не спешил заказывать добавки. Поглядев за окно, где солнце приближалось к зениту, Арх-Ханум повернулся к Ремто:
-Когда ты собираешься в Коллизиум?
-Сейчас и пойдем. Уже пора, сегодня игры начнутся раньше обычного. Поднимемся, разбудим этих засонь и пойдем.
-Позавтракать, я так полагаю, они не успеют, - тонко усмехнулся Арх-Ханум.
-Разумеется.
Вот так. Раз они такие слабаки, нечего им потакать. Конечно, не разбудить Заха и Съягра к Игрищам было бы слишком жестоко даже для Шакала, но разбудить вовремя… Со своей стороны Арх-Ханум даже не представлял, что могло случиться такое, что он бы не проснулся самостоятельно. Ведь он же Шакал Южных Пустынь, бич северных городов!
Когда все были в сборе, вернулся Энш, и компания наемников направилась в сторону Коллизиума. Идти было не долго, какие-то пятнадцать минут, и стопы Арх-Ханума коснулись площади перед величайшим богом местного пантеона. Вот он, Коллизиум.
Это было огромное овальное здание, при желании способное собрать у себя в чреве треть Кархатты. Своды, созданные не без помощи магии, возносились к небу, скамейки стояли плотно подогнанные друг ко другу вверху и более свободно ниже. Изящные скульптуры, украшавшие одни стены, отсутствовали с других сторон. Коллизиум во всем был подобен матери своей, Картахеде, сочетая безумную роскошь и нищету.
Наемники заняли места чуть выше лож благородных. Если придет какой-нибудь купец с охраной, он, конечно, сможет прогнать наемников, но вряд ли решится. Коррехто знали, пусть и не любили в Картахеде. Их называли архами, хотя архты не было ни у одного. Считалось, что коррехто сами способны защитить свою жизнь, и, в общем-то, так и было. Если какой-либо безумец решится прогнать коррехто, назавтра его могут найти с ножом в горле: эти наемники не прощают оскорблений. А в Коллизиуме даже косой взгляд – оскорбление.
До начала игр оставался еще час, хотя на скамейки уже давно начал садиться народ. Это знатные господа могут позволить себе чуть опоздать, для прочих же не прийти вовремя все равно, что не придти вообще. Пройдет немного времени, и здесь будет не протолкнуться, и только юркие стаки будут умудряться перемещаться между лесенок, выкрикивая свое коронное «Делайте ставки».
Арх-Ханум усмехнулся и вытащил из-за пазухи стаканчик с костями.
-Сыграем? Времени еще много…
***
Коллизиум был заполнен под завязку. Еще бы! Если в первые дни игрищ кто-то брезгливо мог и не придти, то на Последнюю схватку жаждали посмотреть все.
Кости давно были убраны, гонг прозвенел и даже халиф уже возлежал в своей ложе. Все начиналось.
Арх-Ханум привстал, чтобы разглядеть первых противников.
Два рамуса, видимо, оставшиеся с прошлой войны, когда шесть лет назад один из глупцов, сидящий на троне северных королевств попробовал напасть на великий и непобедимый халифат. Рамусы, оба двурукие, кружились друг напротив друга. Мягкие, скользящие движения заставили Арх-Ханума присвистнуть. Если это начало, то какова же будет Последняя схватка?
Арх-Ханум перевел взгляд на ложу халифа. Огромный толстяк, лишь отдаленно представляющий, как держать меч, возлежал на подушках в окружении роскоши. Таким, как он, не нужно быть воинами – достаточно быть, и луна сама скатится в ладони.
Рядом с ним в огромном кресле восседал человек, который был вторым лицом Картахеды. Он тоже не был воином, однако могущество его не зависело от подчинения или предательства стражи или вельмож. Великий арх, величайший маг современности, никогда ничего не делающий просто так, без причины. Арх-Ханум внезапно задумался, по какой причине шесть лет назад этот человек мог отправиться на север? Ну ведь правда, не охранять же обоз?
Но тут же Шакал постарался прогнать из головы опасные мысли. Мысли, текущие в таком направлении не опасными быть просто не могли!
Задумавшись, Арх-Ханум не заметил, что схватка подошла к концу. Один из рамусов, темноволосый, проткнул другого, и теперь, тяжело дыша, стоял на помосте победителя. Арх-Ханум улыбнулся: много достиг этот человек, самому Шакалу было бы тяжело с ним справиться. НО Шакал вот он, тут, сидит, смотрит и смеется, бросая на кон горсти меди. А это ничтожество не достигло ничего, каждый раз ставя на кон жизнь. Впрочем, сегодня он все сделал правильно и выжил, сохранив Арх-Хануму двадцать медяков. Больше на него и ставить не стоило!
Схватка шла за схваткой. Один против одного, двое на двое, двое против десятерых, один против двоих. Малые игрища всегда отличались тем, что здесь сражались только люди и только небольшими группами, чаще по одному. Поэтому упор делался на мастерство противника.
Рамусы, южане, черные невольники, рабы Коллизиума и экземпляры личных коллекций, - арена выставляла всех. Было бы желание, любой свободный тоже мог бы спуститься и доказать свою силу в поединке. Но сегодня день, когда на это решатся лишь конченые самоубийцы: пусть там внизу вещи, но вещи смертоносные.
-Интересно, что приготовит нам Последняя схватка, - крикнул Ремто, стараясь пересилить гул толпы, радующейся очередной ране, - скоро конец, чем сегодня нас порадует великий арх?
-Чем-нибудь совершенно новым, - заявил улыбающийся Съягр. Зах орал вместе с толпой, не собираясь останавливаться.
Гонг ударил три раза. Все! Началось.
На арену вышел Первый – раб из коллекции арха Сигамада, его узнали сразу. Огромный черный воин, он был одним из лучших аренных рабов Картахеды. Видимо, Сигамад хотел подольститься к халифу, иначе вряд ли бы расстался с таким сокровищем. А иначе и быть не могло: второго противника в Последней схватке всегда выставляет Коллизиум. А арх Терцум является хозяином того, кто по праву считается лучшим аренным рабом. Оборотень, обладающий огромной скоростью и силой – и огромным мастерством; победить его способен только другой оборотень или же маг.
-Я слышал, - сказал вдруг Энш, - что арх Терцум дал обещание не выставлять оборотня на Последнюю схватку. Так что у Первого есть шанс остаться в живых.
-Вряд ли, - возразил Ремто, - у него есть еще…
Последние слова потонули в звуке гонга. Этот бой походил на ритуал, так было всегда.
Арх-Ханум вперил взгляд в противоположную Первому сторону арены. Там из темного зева арки выходил еще кто-то.
Не может быть!
Арх-Ханум вскочил, сжав кулаки. На площадку, осторожно ступая, вышел противник Первого – а точнее противница. Невысокая (по сравнению со своим соперником так вообще маленькая) девушка, чьи светлые слабо заплетенные косы спускались до талии, ирреально тонкой. Слишком хрупкая на вид, вытянутые ступни и кисти рук придавали ее облику нечеловеческий оттенок. Странные глаза взглядом обегали ложи, и даже отсюда можно было видеть их цвет: серый и зеленый, два несмешанных оттенка в каждом зрачке. Пробежав по зрителям, взгляд девушки остановился на ложе халифа. Лицо окаменело, но так и не показало ни капли чувств. Девушка тут же повернулась к противнику.
-Делайте ставки! – закричал над ухом стак, и Арх-Ханум чуть не задушил его.
-Ставлю тысячу золотых против той твари, - приглушенным голосом прошипел он, указывая на девчонку.
-Принимаю! – рассмеялся Зах, сидевший рядом. Ремто и Энш с беспокойством оглядывали Арх-Ханума, ничего не говоря.
-Личный спор, - отослал стака Съягр.
Гонг ударил в очередной раз, знаменуя начало последней схватки.
Первый начал осторожно обходить девушку, и та тоже продолжила движение, плетя странный танец. Это тоже было частью схватки, аренные рабы высокого класса никогда не кидались сразу. Затаив дыхание, Арх-Ханум наблюдал за ненавистной девчонкой, будто это он стоял сейчас против нее. В следующее мгновение тварь пропала из виду.
Так не бывает, но даже закаленный в схватках Арх-Ханум не мог рассмотреть ее движения. Где она была? Везде.
Один удар Первый отбил, чудом вернув и второй, но было видно, что ему за такой скоростью не успеть. Девушка остановилась внезапно, на том же месте, откуда начала свой невидимый ход, и посмотрела на противника. Тот, скосив глаза по направлению взгляда девушки, увидел, как на боку – его боку – растекается алое пятно. Это была одна из самых быстрых схваток, которые доводилось видеть Арх-Хануму!
Но Первый, видимо, был с этим не согласен. Взревев, не обращая внимания на рану, он кинулся на противницу. Та собралась просто уйти с линии атаки, воспользовавшись своей скоростью, но тут произошло новое событие. В ложе халифа встал во весь рост великий арх, и, подняв руку и что-то выкрикнув, сел обратно. Девушка оглянулась на противника, в ее глазах мелькнул страх…
Все это произошло за доли секунды, которые понадобились Первому, чтобы оказаться рядом с девушкой. Удар без замаха и…
Ничего. Девушка рыбкой выскочила, оказавшись там, где раньше был Первый. Одна рука сжимала меч, вокруг другой носились странные голубоватые искры.
-Ведьма, - прошипел Арх-Ханум.
Первый с трудом обернулся. Толпа ахнула: вместо глаз у него теперь были бельма. Но он только усмехнулся, кривя черный рот в дикой улыбке. Странный жест рукой, и в девушку полетел сгусток чего-то темного, разрастаясь на ходу.
-Битва магов, - неверяще прошептал Энш.
Девушка встретила сгусток тьмы мечом, рассекая его на две части. Тут же вокруг нее зазмеились тонкие светящиеся молнии. Резкий взмах рукой, и яркие небольшие змейки вспыхнули, ослепляя, и понеслись в сторону Первого. Тот крутил руками, как ветряная мельница, вокруг него появилось нечто, похожее на мыльный пузырь, куда молнии не могли пробраться. Первый победно улыбнулся, и тут же взвыл от боли: за битвой магов он забыл, что также это битва воинов, и теперь выронил из руки меч, прижимая вторую руку к ране на плече.
Девушка опять остановилась напротив него. Магия ушла, и Арх-Ханум заметил, что она что-то сказала.
Толпа ревела свое коронное «Убить. Убить!», а девушка стояла и чего-то ждала. Вот она повернулась к ложе халифа…
И пропустила удар в спину. Магическая плеть втягивалась в руку Первого, а сам он стоял, и вокруг его здоровой руки появлялся очередной сгусток непроглядной тьмы.
Когда девушка начала подниматься, на лице Первого проявился испуг. Чем же он таким ее ударил?
Медленно собирая руки и ноги, она оказалась на одном колене, будто принося клятву. И повернулась к Первому. И Арх-Ханум испугался. Если раньше ее лицо было бесстрастно, как маска, то теперь она походила на Смерть, слегка улыбаясь и смотря на Первого странно расширившимися глазами. Серое море и зеленые искры – их никогда не назвать человеческими.
Миг.
И она сорвалась с места. Арх-Ханум не заметил движения, осталось только гадать о траектории…
Миг.
И она стоит на другой стороне арены, опустив свою голову. А посреди арены скатывается с плеч чужая.
Миг.
И рев толпы заставляет оглохнуть.
Миг.
Тишина. Отчего все замолчали? Уже не оттого ли, что стоящая там, внизу, вещь внезапно подняла глаза, заглядывая каждому в душу?
Миг.
Поднявшийся с кресла арх Терцум повелительно поднимает руку, и девушка заваливается на бок.
И снова рев толпы.
-Ты проиграл, - смеясь говорит Зах.
Арх-Ханум взревел вместе с толпой. Безумие…
Уходя, он оглянулся на четыре трупа. Пожал плечами и пошел дальше.
Глухо.
2
Актеры
Актеры
Старый северянин шел по столице южной страны. Он не оглядывался и не спрашивал дороги, будто и так знал все здешние хитросплетения улиц. Поворот, еще поворот и вот старик на месте. Он внимательно посмотрел на вывеску, битую-перебитую табличку, на которой было невозможно прочитать названия, и вошел.
Внутри было темнее, чем снаружи, где уже разливались сумерки. Несколько свечей пытались разогнать мрак, но у них это плохо получалось. Однако с приходом старика они будто обрели второе дыхание, осветив стойку бара и немолодого, уже лысеющего мужчину за ней – хозяина, а также всех его немногочисленных посетителей. Мрачная компания сидела в углу, молча попивая эль, в другом углу так же молча надирался угрюмый наемник, сильно загорелый человек с черными глазами и еще черными вьющимися волосами. Испещренное шрамами отталкивающее лицо чему-то хмурилось.
Старик прошел к стойке и о чем-то спросил трактирщика. Тот ответил и выжидающе посмотрел на незнакомца. Старик усмехнулся и кинул монету, блеснувшую в свете свечей золотым боком. Монета исчезла, не коснувшись стола, а старик, услышав ответ трактирщика, кивнул и направился к тому углу, где сидел пьяный наемник.
Тот окинул взглядом приближающегося и скривился в презрительной усмешке – точной копии той, которая играла на лице старика.
-Вы, я полагаю, Арх-Ханум, - первым начал подошедший, невозмутимо опускаясь на стул рядом с наемником. Последний хотел было возразить, но что-то его остановило. Вместо этого он более внимательно оглядел старика.
Это был худощавый человек, в котором чувствовался бывший воин. Он двигался, как кошка, без лишних движений. Может, старый, а может, еще недостаточно старый. Полностью седые волосы были собраны в хвост, темное лицо избороздили морщины. Если бы не голубые глаза и одежда северного покроя, то и не скажешь, что он рамус. Наемник также заметил, что насторожило его в старике: глаза. Мудрые и жестокие глаза вечно юного существа, чьи стопы топтали землю не одно столетие – только ради какой-то цели, недоступной для понимания простым смертным. Вряд ли, однако, наемник понял все это, но насторожился, не спеша выгонять старого собеседника.
-Вы, я полагаю, Арх-Ханум, - продолжил как ни в чем не бывало старик, - и вы можете мне помочь. Я ищу Энша, коррехто.
-Он мертв, - буркнул названный Арх-Ханумом, прикладываясь к кружке.
-Так я и думал, - чуть улыбнулся старик, - но вы, я полагаю, тоже не пропустили сегодняшние игры? Расскажите старому человеку, кто победил в Последней схватке?
Здесь наемник не выдержал. Отчего-то напоминание о Последней схватке было для него болезненным, а такие люди не любят боль и предпочитают поскорее избавляться от всего, что может ее принести. Старый рамус, однако, даже не вздрогнул, только свечи трактира вспыхнули чуть ярче, чем раньше. Наемник так и не закончил начавшееся движение, а сабля так и не покинула ножен. Вместо этого он сел, и немигающим взглядом уставился на собеседника.
-Девчонка, - ответил он на заданный вопрос.
-Опиши, не выдал своей заинтересованности старик. Глаза не блеснули, дыхание не задержалось ни на миг, не дрогнул ни единый мускул.
-Молодая. Меньше восемнадцати весен. Светловолосая. Глаза серые и зеленые. Тварь, - монотонным голосом забурчал наемник, даже не пытаясь придти в себя.
-Тварь? - поднял бровь старик в странном, не подходящем к обстановке аристократическом жесте.
-Не человек, - пояснил Арх-Ханум все так же равнодушно.
-В чем это выражается? – продолжил спрашивать старик.
-Быстрая. Ведьма, - теперь равнодушие сменилось нежно лелеемой ненавистью. Каждое слово было произнесено отдельно.
Старик на мгновение задумался:
-Хм, то есть это была битва магов? Даже так… - узловатые, но не такие уж и старческие пальцы коснулись подбородка и потерлись о него, будто приглаживая короткую бородку.
Старик размышлял, пытаясь просчитать, сделает ли этот факт его работу легче или наоборот усложнит задачу. Решив, что, пожалуй, все же поможет, старик снова посмотрел на Арх-Ханума.
-Кому она принадлежит? – задал он самый главный вопрос.
-Коллизиуму, - не замедлил ответить наемник.
-Точнее? – нахмурился старик. Странные ответы, правильнее было бы, если коррехто выкладывал все, как на духу, чувствуя жизненную необходимость быть искренним и многословным. К сожалению, такого эффекта не достигалось, а шире приоткрывать ауру чревато.
-Великому арху Терцуму, - безучастно ответил Арх-Ханум.
-Терцуму… Терцум… Тер…- вновь задумался старик. Внезапная догадка обожгла его глаза, вспыхнувшие, как угли, - Тер! Теренц… Так вот ты где!
Чуть не потирая руки от предвкушения, старик поднялся.
-Спасибо, - великодушно кивнул он, кинув на стол мешочек, в котором звякнули еще монеты. Пара золотых кругляшей даже выкатилось из не туго завязанного горлышка.
За его спиной обмяк наемник, будто он был куклой, кукловод которой обрезал ниточки.
Старик шел обратно по ночному городу, размышляя на отвлеченные темы добра и зла и более конкретные о способностях ангелов и демонов. А точнее об одной очень интересной способности последних подчинять тела тех, чье имя хоть на один слог совпадает с собственным Истинным именем. Очень интересная способность.
***
Теренций со сдвоенным чувством рассматривал свою «подопечную». С одной стороны она все сделала верно, но тогда почему так поздно? Если бы не ее собственная глупость, не пришлось бы теперь тратить силу, чтобы лечить ее.
Еще одна вещь беспокоила Теренция. Как эта девчонка смогла обойти Ограничение? Он же приказал Метке убрать ее скорость, но она все же нарушила запрет.
Это настораживало, так как выбивалось из привычного давно рассчитанного хода событий.
Не уж. Пусть лечится сама. Вот еще ему лечить всех неблагодарных дур! Пропустила, так пусть теперь сама помучается с Плетью Негала. И откуда только тот раб знает такое заклинание?
Впрочем, это не первостепенные вопросы. Несмотря ни на что, все идет как надо. Хозяйка будет довольна.
Скривив лицо в улыбке, которая больше пристала демону, чем человеку, невысокий толстячок, забавно переваливаясь с ноги на ногу, вышел из знахарского крыла. Тут же улыбка пропала с его лица, а где-то на другой стороне Бараков осветила лицо великого арха. Подняв руки, он создал подробный план Коллизиума и принялся водить пальцем мимо цветных линий, опоясывавших изображение. Теренций твердо решил обезопасить себя от любых случайностей, и теперь занимался претворением этого решения в жизнь. Претворением в жизнь Решения.
3
Зрители
Зрители
Аргван схватился за сердце, пытаясь отдышаться.
В конце концов, ему это удалось, и он огляделся вокруг, никто ли не видел?
Нет, никого вокруг не было, и старый мастер пошел присесть на небольшую колоду, стоявшую посреди тренировочной площадки. И что он здесь забыл?
Волнения последних шести лет не прошли даром, и мастер совсем сдал. Не сегодня-завтра его выгонят отсюда, что равносильно смерти. Хотя, может быть, он умрет раньше.
Аргван с усилием поднялся.
Нет, ему нельзя умирать, он еще не все сделал на этом свете. Здесь его держали крепче стальных оков неотданные долги.
Оборотень, Фиссанг, так напоминавший ему погибшего сына, заменивший старому мастеру семью. Аргван не может умереть, пока он в рабстве. Старик молил все богов, чтобы вместе с его свободой от жизни, те дали свободу от Коллизиума его названному сыну. Но боги немы и глухи, а время истекает.
Да еще эта тварь, любимица Терцума! Если что-нибудь случится, и великий арх спустит с поводка свою цепную псину, ее не остановить. Аргван был одним из ее наставников, и знал, на что она способна. Помнил он и об уроках, которые преподал ей арх Терцум. Не она первая, не она последняя личная ученица великого арха. А все, кем он изволил заниматься, всегда становились самыми большими чудовищами, которых только видела это грязная страна. Всегда.
Аргван заметил приближающегося слугу и выпрямился. Ни в коем случае не показывать слабость!
Но что же делать?
Глава 7. Возвращение долгов
1
Смерть
1
Смерть
У этой мечты лицо, никогда не знавшее боли…
Алле проснулась от дикой боли в спине. Оглядевшись, она поняла, что находится у знахарей: не впервые ведь.
Осознание прошлого вечера пришло неожиданно. Все повторяется. Как в прошлый раз!
Устремив взгляд к потолку, она следила за ночными тенями. Глаза были сухие: прошло время ее слез, больше она не может плакать. И это хорошо. Слезы – это слабость. Слабость – это смерть. А умирать не хотелось. Несмотря ни на что.
Перед глазами раз за разом проносились лица людей, которых она знала, но больше никогда не увидит. Большинство из них умерло, а если нет, то вряд ли их участь лучше, чем у нее. За что?
Последним мелькнуло черное лицо и карие с яркими белками глаза вчерашнего (или позавчерашнего?) сикахца. И широкое со вздернутым носом лицо северянина до него. И…
Эти лица, как и лицо арха Терцума, являлись Алле в кошмарах. Сегодняшний день не стал исключением, несмотря на дикую боль от доставшегося заклинания.
-Все так плохо? – действительно плохо! Фиссанг подошел, а Алле даже не заметила, когда это случилось. Значит, действительно, хуже некуда. Как бы в ответ на эти мысли боль выстрелила в голову, теперь атакуя на два фронта.
-Нет, просто чудесно, - еле-еле проскрежетала девушка, попытавшись улыбнуться.
-Ты не сможешь вечно бежать от этого. Жизнь за жизнь: умрут они – выживешь ты, - Фиссанг не понимал, зачем заниматься самокопанием. Коллизиум не оставляет большого выбора, это верно. Все, что говорил оборотень было абсолютной правдой, но как не нравилась эта правда Алле!
-Я знаю, - вздохнула девушка.
-Так почему опять остановилась? – настойчиво переспросил Фис, присаживаясь на краешек лежанки.
Девушка промолчала. Боль становилась поистине невыносимой. но слово «невыносимая» никогда не соответствовало истине, если иметь дело с оборотнями или воспитанниками великого арха. Алле была почти тем и точно – другим.
-Ты говоришь совсем как арх Терцум, - заметила она, взяв лицо под контроль. Боль – это то, что нельзя показывать.
Собеседник дернулся. Когда у девушки так застывало лицо, ему становилось… неуютно. Это не нравилось, и даже вызывало некоторые опасения. Чуть-чуть. Но как-то за годы общения Фиссанг осознал, что не надо реагировать только на видимость. Так он оказался единственным, кому Алле показывала свои истинные чувства – боль ли это, страх ли, радость. Однако именно из-за подобной открытости привычная маска безразличия воспринималась как нечто искусственное, лишнее.
Да, маска действительно была искусственной. Но лишней не была.
Фиссанг знал это лучше многих, но все равно не мог привыкнуть.
Карие с золотистым отливом глаза обращены к серо-зеленым. Этот разговор начинался и не заканчивался не в первый раз. И сейчас не время продолжать. Хочется махнуть рукой, успокоить себя: еще поумнеет. Но нельзя. Очередной урок может стать последним.
В конце концов, девушка отводит взгляд, серо-зеленая дымка скрывается за пеленой ресниц.
-Я знаю, - повторила она, - я знаю, Фис, и я тоже хочу жить. Но иногда так хочется поверить в чудо!
«Ты делаешь это всегда!» - хотел закричать оборотень, но промолчал. Именно из-за подобной упертости Фиссангу казалось, что ничего и не изменилось. И что Аль – все та же маленькая девчушка, сама не ведающая, куда идет.
Алле устало откинула голову. Глаза слипались – и не нужно никаких снотворных зелий. Дико болела спина, но теперь это не имело никакого значения. За пару минут Алле снова почувствовала себя обессиленной.
Беспокойный сон уже сковал свою ни о чем не подозревающую жертву, а черноволосый мужчина будто не собирался уходить. Противоречивые чувства раздирали его душу, но вся гамма этих переживаний постепенно уходила с лица, пока оно не надело ту же маску, что пару минут назад примерила девушка. Только сделав два шага от лежанки, чувства на пару мгновений вновь вернулись на лицо. Черноволосый покачал головой и выскользнул неслышной тенью из знахарского крыла.
«Ты не понимаешь, девочка, - подумал он, на секунду остановившись и оглянувшись, - эта жизнь создана для хищников, и если ты не станешь одной из них, то займешь место жертвы». Но уже переступая через порог, вспыхнула другая мысль: «А может, это я не прав? И где-то во всех этих рассуждениях закралась ошибка, ведь не зря же арх Терцум говорит то же самое?»
Тень скрылась за порогом. Больше тишину не нарушало ничто.
***
Солнечный луч мазнул по лицу и затерялся в волосах. Алле открыла глаза, удивляясь отсутствию боли.
-Проснулась? Тогда кыш отсюда. Сам арх Терцум соизволил заняться твоим лечением. Так что поблажек тебе из-за ранения не будет, - услышала Алле голос арха Аирента, главного знахаря Бараков. Алле мгновенно вскочила. Если так, то времени осталось всего ничего.
Спина не напомнила о себе ни при первом шаге, ни при втором. Так же, как и ночной разговор. Можно было подумать, что все произошедшее было сном, но Алле уже давно поняла, что все эти «сны» и есть реальность.
Настроение стремительно падало до нулевой отметки и дальше.
Выбежав из знахарского крыла, Алле понеслась к едальне.
Мягко обогнув неторопливо идущих рабов, Алле оказалась у котла одной из первых. Конечно, так спешить необязательно, но ведь если идти на тренировку сразу после завтрака, ничего хорошего из этого не выйдет. День шел своим чередом, об этом следовало помнить.
Быстро заняв свое место на скамейке в углу, Алле сосредоточенно начала уничтожать похлебку
-Алька! – за спиной раздался знакомый голос. За прошедшие пять лет Терена успела расцвести, отпустить волосы пониже спины, превратиться в настоящую красавицу. Алле не могла удержаться, кидая иногда на нее косой взгляд из-под челки. Ведь и понятно, что не место Коллизиум для юной девушки. А все ж, сравнивая с собой, нет-нет, да хотелось тоже стать чуть круглей и женственней. Зачем, спрашивается?
Сама каддьара успела вырасти достаточно сильно, став одного роста с Ренкой, хотя кузнецова дочка была на год старше. Вытянутые от насильно прерванной в детстве трансформации ступни и ладони смотреться более человеческими не стали, но при должной доле воображения можно было представить, что так выглядят настоящие аристократичные лапки.
Алле фыркнула своим мыслям. Что за бред?
Годы были милостивы к ним, если подумать. Горько было, когда на одной из аренных схваток погиб отец Терены. Беда сдружила северянок, научила держаться друг друга. Как-то вышло, что Ренка помогала Алле со стиркой одежды и обязанностями по мытью в павильонах, а Алле защищала ее от остальных рабов. Ели девушки вместе и вместе обычно сидели в тенечке, если выдавалась свободная минутка.
Вот и сейчас, в едальне, Терена умостилась на скамейку напротив. Придвинув плошку, она тем не менее чего-то ждала. Было видно, что у нее на языке вертится какой-то вопрос, и даже не один.
-А? – отозвалась Алле, - И тебе доброго утра, - вспомнила каддьара и вздохнула. В предчувствии фразы, которая должна была прозвучать, Алле попыталась успокоить себя, но все равно напряглась, когда снова зазвучал сочувствующий голос Ренки.
-Как здоровье? Не рано еще вставать? - Алле расслабилась, вопрос всего лишь о ране не относился к числу неприятных, - А то я видела, как тебя несли с арены, - Терена передернулась, поднимая от похлебки жалобный взгляд огромных карих глаз, - Спина, будто палачи халифа терзали, - понизив голос, она быстро зашептала, - Говорят, сам арх Терцу тебя лечить взялся. Вот и не верь после этого в магию! - имя арха Терцума резануло слух, но Алле продолжила завтрак, не смотря на Ренку. В конце концов, так и опоздать можно! Словно жжение на коже девушка чувствовала мучительно-любопытный взгляд,– Говорят, ты кого-то совсем страшного завалила – и это он тебя так! И что ты ему аж голову отпилила и в ложу халифа закинула!
Алле не выдержала. Слушать эту историю в дурацком пересказе, вспоминать, как было на самом деле, оказалось невыносимо.
Теренка недоуменно посмотрел на вскочившую девушку. И не скажешь, что минуту назад Алле спокойно ела свою похлебку. Светлые волосы выбились из косы и шевелились то ли на ветру, а то ли еще от чего. Глаза же, два серо-зеленых провала заставили северянку дернуться в суеверном жесте.
После чего что-то произошло.
Мысли Терены затопила холодная сосредоточенность. Удовлетворение от сделанного выбора, неудовольствие от реакции девушки напротив, надежда… исправить? Что это?
Странные чувства накатывали не в первый раз, бывало даже, что они так настойчиво вели за собой, заставляя говорить то, что сама Ренка ни за что бы не сказала. Но это же наваждение! Ерунда какая-то.
Ощущение схлынуло внезапно, как и появилось. Терена посмотрела вслед Алле, которая убежала, лишь пятки сверкнули, да коса мелькнула за поворотом. Странное что-то с ней. И чего это она так взбесилась?
Алле вихрем вылетела из едальни. Она не могла понять, что больше пугало ее: то, что она убила человека – уже не в первый раз, - или то, что чувства, которые Алле должна была бы испытывать, смазались и отошли на второй план. Будто это и неважно.
А ведь жизнь священна, ее так учила наставница – и Алле понимала эту науку. Каждый делает свой выбор сам – воевать или сидеть на печи. Но в чем виноват раб, которого забрали от родного дома против воли? Бессмысленное смертоубийство – особенно жестокое в том, что самой Алле это ничего не стоило. Решись девушка на бой сразу, сразу бы и оставила без головы.
Вот и выходит, что она, каддьара – не более чем зверюга, которой скармливают живых людей. Страшная, ужасная, безумная.
Кому нужен разум зверюги?
Ничего не проходит бесследно. Раньше в девушке тлела надежда сохранить себя. Почему, почему нельзя быть тем ребенком из северной деревни, которым она была раньше? Почему нельзя? Но теперь Алле боялась признаться себе: это раньше она оплакивала каждую потерянную жизнь, теперь же она и грустит, пожалуй, по привычке.
Но ведь так не должно быть!
Бег позволил девушке успокоиться, и она только сейчас огляделась, куда вынесли ее ноги.
Это был небольшой пустырь на краю Бараков. Через несколько шагов начиналась Ограда, и Алле подошла к ней поближе.
Она часто рассматривала Ограду, но чаще – то, что за ней. А теперь вот стояла, и вспоминала, что ей известно об этой стене, отделяющей один мир от другого? Страшные сказки не в счет. Или в счет?
Внезапное осознание вспыхнуло, будто луч солнца, отразившийся от поверхности воды. Ведь это магия! Наверняка ее творил сам арх Терцум, но ведь и Алле – колдунья! Не бывает стены, где не найдется ни одной лазейки, и Ограду наверняка можно преодолеть! И почему только она не рассматривала эту возможность? Все время строила нереальные планы по убийству арха, смешные, что воздушные замки, но ни разу не пожелала узнать, а какое именно заклятие охраняет заветный выход! Будто помрачение.
Наверняка так оно и есть. Морок, нежелание приближаться к стене – не более, чем часть охранной стены. Алле лихорадочно призвала иное зрение, для верности даже наложив его на обычное. Сверкающие блики Ограды были ей ответом.
Медленно развернувшись, ведьма пошла обратно в сторону Бараков, в голове тщательно прокручивая запечатлевшийся в памяти рисунок.
К тренировочной площадке девушка подошла с противоположной от едальни стороны. Она настолько погрузилась в себя, что заметила подошедшего человека лишь, когда его тень закрыла ее от солнечных лучей. Алле вздрогнула, вскинув голову, но тут же успокоилась: это был Фиссанг.
-Где ты была, тварь? - тон, с которым это было сказано, мог заморозить океан. Ненависть, презрение плескались в суровом голосе, слова растянулись и с шипящим присвистом привели Алле в чувства.
Лицо девушки скривило выражение не меньшей ненависти. Нога будто сама сделала шаг назад, готовясь к прыжку. За гранью восприятия прекратились схватки, и многочисленные рабы с оторопью наблюдали за, казалось, вечно спокойными людьми.
Нет. Нелюдьми. Хищниками.
-Стоять! – раздался голос, на удивление звонкий, не идущий к глубоким морщинам и седым волосам его обладателя, - Ты, разминку. Фис, пойдем со мной.
Старик, осторожно шагая, пошел вглубь площадки. Нарочито легкая походка не обманула Фиссанга: он был знаком с этим человеком всю жизнь, столько, сколько он себя помнил. И сейчас он боялся, что этому знакомству скоро наступит конец. Люди имеют такую привычку - умирать.
Позади почувствовалось движение, но оборотень даже не оглянулся. Тень, кружившаяся за спиной была никем иным, а Алле. За спину можно не опасаться.
Представление было разыграно как по нотам. Единственное, о чем жалел Фис, было то, что старый мастер так и не узнал, что это было всего лишь представление. Он считает Алле врагом номер два – сразу после арха Терцума. Но Терцум далеко, а девушка близко… и тоже далеко. В конце концов, будь Алле ему, оборотню, противником, Фис бы и на себя не поставил, что уж говорить о других?
-Много эта тварь о себе возомнила! – пробурчал Аргван, и Фис в который раз уверился, что говорить о чем-либо пока рано. В любом случае, Алле от этого не жарко и не холодно, а у старика забот поубавится, - Ишь как вертится.
-Быстра, - кивнул Фис.
-Она превзошла тебя. Или скоро превзойдет, - в голосе мастера Аргвана звучало нешуточное напряжение.
-Ничего, - это все, что позволил сказать себе Фиссанг, но вряд ли Аргван понял смысл и суть брошенного слова.
Они немного помолчали. Говорить о чем-либо не хотелось. Важное сказано не раз, о пустом – нет смысла.
-Отправлю ее, что ли, к Терцуму, пусть сам со своим демоновым отродьем разбирается.
***
Настроение было самое радужное. Хозяйка довольна, хотя и рука ласкающая в любой момент может сжаться в кулак. Так было всегда, так будет и впредь. Об этом не следует забывать и без напоминаний Всемогущей – а тем более с ними!
Накрыв рукой вэйнур, Теренций усмехнулся. В таких вещах важен и расчет, и импровизация – и тогда все сложится наилучшим образом. Еще прошлым вечером Теренций хотел оставить рану девчонки как есть, пусть она задумается о своем поведении. Но потом ему в голову пришла мысль, что лучше закрепить успех. И теперь он вытаскивал из всех закромов приличных магов и воинов, чтобы уже на днях объявить о новых и новых схватках. Гвоздем программы он видел «бой» с детьми. Его нужно поставить в начале, чтобы, еще не опомнившись, девушка продолжила убивать уже взрослых. Да, так он и сделает.
Конечно, есть опасность, что она сломается. Каддьары издавна слишком много значения придавали чужим жизням, зачем, интересно? Но Теренций не был бы демоном, если бы не признавал риска. Впрочем, эта вероятность мала.
Магический контур пересек нарушитель. Теренций ухмыльнулся. Легка на помине. Занятия с ним, магом, должны были начаться сразу после занятий с мастером Аргваном. Теренций понимал, что первое, чему должна научиться его собственность, чтобы соответствовать его же планам – это владение оружием.
Ну почему все каддьары рождаются ведьмами? Неужели трудно быть кем-нибудь другим? Теренций успешно отрезал ее от Третьей стороны, а она осталась способной к магии! Ведьма в худшем смысле этого слова. Такие сгорают, зажариваются в собственном соку, если их дар не выпускать на волю – и неизвестно, в какую сторону все обернется. Хозяйка приказала превратить ее в земной аналог настоящей демоницы – вот и крутись, высший, как можешь. Но, пусть и приходится учить девчонку магии, зато это повод чаще устраивать встречи. О, малышке понравится эта встреча!
-Входи, - громко сказал Теренций, почувствовав чужое присутствие у самого порога.
Девушка вошла как всегда неслышно. Теренций поражался ее способности передвигаться скачками, так, что его заклинания могли отследить ее только раз в несколько мгновений. Сейчас она идет медленно, но если разовьет полную скорость… Впрочем, хождение по грани всегда привлекало демона, а возможность изучить этот феномен и после использовать в свои целях заставляла не давить на Метку, позволяя девчонке совершать свои фокусы… Естественно под пристальным контролем!
-Ты разочаровала меня в последнем бою, - спокойно и мягко, словно проворковал, с удовольствием отметив, как чуть дернулась мышца у глаза его подопечной. О да, Теренций неплохо воспитал эту ведьмочку, и теперь узкое загорелое лицо абсолютно бесстрастно. По мнению человека. Для демона же и такое много о чем расскажет.
-Так что ближайшие занятия, - продолжил он, - мы будем отрабатывать защитные техники до тех пор, пока они, наконец, не перейдут на уровень рефлексов. Ты не против? – позволил себе усмехнуться демон. Злость, которую явно испытывала девчонка, бальзамом пролилась к усталому, но такому заботливому сердцу высшего демона! – Нет? Ну тогда начали!
Резко бросив пару заклинаний, Теренций наблюдал, как горе-ученица пытается из них выбраться. Может быть, стоило начать с чего-нибудь полегче, но Теренций, воспитанный в лучших традициях Темной стороны, слова «полегче» не признавал. Если выбрала себе противника не по силам, то терпи! Или побеждай! Впрочем, этого у нее не получится при всем желании. Сказывается Метка подчинения.
Вечер подкрался незаметно для Теренция.
Что ж, пора заканчивать один урок и начинать второй.
-Ну вот и хорошо. А то зачем так долго ждала на арене? Если ты считаешь, что я каждый раз буду заниматься твоим лечением, ты ошибаешься. Заботишься о ней, кормишь, поишь, а вот каков результат! – проворчал демон, сворачивая сети заклинаний.
-Мне не нужна ваша забота, - невыразительно пробормотала девушка. Теренций мысленно довольно сощурился. Отлично!
-Позволь мне с тобой не согласиться. Если бы тебе не нужна была моя забота, мне не приходилось бы добивать за тобой твоих противников.
Девчонка вздрогнула. Она, наверняка, считала, что хоть кто-то из ее соперников остался в живых. Вот еще! Закрепим успех:
-Ах, так ты хотела никого не убивать? – насмешливо фыркнул демон, словно удивляясь глупости человеческого ребенка, но тут же отмел всякие притязания на «человечность», - Придется тебе смириться: ты чудовище, которое без убийств не может. Естественная потребность организма: есть, спать и убивать. Все просто.
Молчит. Это только начало, постоянно повторяющийся первый ход. Но сама партия не идет по кругу.
-А раз так, еще раз повтори Стену Живого Огня, - Теренций назвал самое разрушительное заклинание из арсенала своей воспитанницы, самое жуткое – даже по меркам демона. И демон не прогадал.
-Ни за что. Больше не будет смертей, - тусклый, мертвый голос. Теренций позволил себе чуть усмехнуться.
-М-да? Тебе не кажется, милая, что это слегка лицемерно? Ну вот, например… Рииш! – резко крикнул-позвал маг. В то же мгновения из-за занавеси, отделяющей кабинет Теренция от внешнего мира вылетел огромный отталкивающего вида воин. Если бы кто-то взялся его рассматривать, то увидел бы все характерные детали одежды и черты стиля коррехто, но даже для этих наемников человек двигался слишком быстро.
***
Все произошло мгновенно. Алле даже не заметила, что это было, кто это был. Просто внезапно из-за спины дохнула опасность, и девушка тут же ушла с линии атаки, одновременно блокируя страшное заклятие, почти сорвавшееся с рук неожиданного противника. Врага! Вдох. Удар. Выдох. И угроза исчезла вслед за мелькнувшей в пространстве чересчур вытянутой рукой с длинными ногтями, больше похожими на когти хищной кошки. Алле даже не успела испугаться, а когда сфокусировала зрение на окружающем, то под ногами уже расползалась лужа. Кровь толчками выплескивалась из порванного голыми руками горла, в звенящей тишине насмешкой звучал демонический смех арха Терцума.
-Вот видишь, девочка! Ты можешь всю жизнь повторять, как тебе жаль и что ты больше не будешь, но через пару мгновений уже убьешь того, кого искренне считала таким же человеком. Прими как данность, милая, какой из тебя человек? А из них? Прах под твоими ногами!
Холодный и безжалостный голос арха впивался в душу. Осознание совершенного горьким ветром овевало сгоревшую пустыню. Нет, нет, это сон, ничего не случилось!
Случилось. О чем ты только что говорила? Не об этом ли?
Вот оно. Лицемерие.
«Милая».
В сознании что-то взорвалось.
Не помня себя, Алле выскочила из здания. В душе заходился в истерике беззвучный крик.
И давящая тишина вокруг.
Противоестественно.
***
И все же реакция была чуть более бурная, чем он ожидал. Как глубоко проникла эта дурацкая идея – никого не убивать! А если бы Теренций оставил все как есть? Позже справиться с этими сорняками было бы сложнее.
Теренций усмехнулся, развеивая иллюзию мертвеца. Хорошо все же обучили девчонку. Быстро работает.
2
Ветер
Ветер
Обычно занятия арха Терцума и Алле заканчиваются чуть позже, но сегодня что-то заставило Ренку придти пораньше, пока еще солнце не пересекло черту Созвездий. Интересно, что это за занятия такие, что после них Алька ходит вся молотом придавленная? Терена искоса поглядывала на здание, делая вид, что она здесь ни при чем.
Тихо, не мигает ничего, не грохочет, будто все повымерли. Ох, не к добру.
И точно, словно откликнувшись на мысли молодой рабыни, из-за полога стрелой вылетела Алле. Не знай Теренка ее столько лет, испугалась бы. Но сведенное судорогами – по-другому и не скажешь – лицо подруги говорило о боли, а не о желании ее причинить. Алле пронеслась мимо Ренки, даже не заметив. «Ну вот, опять», - мелькнула мысль и пропала, Терена кинулась следом.
Нашла она Алле на дальнем конце Бараков, забившуюся в угол в скрюченной позе. Девушка сидела, прижимая голову к коленям, и невидяще смотрела перед собой.
-Эй, Алле, что… - девушка подняла глаза. В них бесновалось серое море и вспыхивали зеленые искры. Ренка с трудом удержала себя, чтобы не отшатнуться.
«Повесится, ей-богу повесится!» - подумалось северянке.
«Ни в коем случае», - вторая мысль как будто тоже принадлежала Терене, несмотря на странный ледяной тон. Но ведь правда, нельзя допустить, чтобы с Алле что-то случилось!
Вряд ли Терена могла связно объяснить, почему это так. Может быть, потому что Алле была той единственной ниточкой, связывающей ее, рабыню Коллизиума, с далеким домом, а, может, жаль было лишаться такой удобной защиты на все случаи жизни, которая может припугнуть кого угодно, и раба, и надсмотрщика. А возможно, они действительно стали так дружны, да и страшно однажды остаться в одиночестве такого чужого юга.
-Алле, успокойся, расскажи, что случилось? – осторожно приближаясь, бессвязно бормотала Ренка, - Все будет хорошо, ты же сильная. Обидит кто – любого на ленточки порежешь! – невпопад добавила она, несмотря на то, что хотел сказать совсем другое.
Лицо девушки вновь свело судорогой, из горла вырвался странный звук, напоминающий хрип, рычание и рыдание одновременно, но глаза остались сухими.
-Да Алька же!.. – Теренка искренне не понимала, что случилось.
-Отойди от нее, - раздалось за спиной.
Паника мгновенно оставила девушку, на смену ей пришла холодная сосредоточенность и любопытство. Сама Терена будто отошла от места событий, и теперь довольствовалась ролью наблюдателя
Мимо прошел – а скорее пролетел – ни кто иной, как сам Фиссанг-оборотень! Опустившись – рухнув! – рядом с Алле на колени, он осторожно обнял ее, шепча что-то успокаивающее. И – вот чудо – Алле постепенно затихла, уткнувшись лицом ему в плечо. А ведь еще сегодня утром они готовы были прирезать друг друга! Удивительно
«Кто бы мог подумать…» - прошелестело в голове чужим холодным мужским голосом с бархатными, чуть рычащими нотками.
Действительно, кто бы мог подумать, - согласилась сама с собой Терена.
***
Фиссанг метнулся в сторону, как только парнишка – неожиданный докладчик - скрылся за поворотом. Широкими скачками преодолевая расстояние, он несся по обратному следу, ориентируясь на запах.
Когда какой-то веселый молодой раб кинулся ему под ноги, Фис даже не обратил на этот факт внимания, вовремя отпрыгнув. Алле в свое время качественно отучила оборотня зевать на улице, и теперь Фис всегда был готов избежать столкновения.
Испуганный, дрожащий голос малолетнего шпиона не вызвал первоначально никаких эмоций, как и скомканные извинения за допущенную ошибку. Но затем слух оборотня в потоке оправданий уловил что-то вроде: «Там ведьма эта… бежала… как ошпаренная… будто гонится кто…». Фиссанг не разобрал, при чем здесь эта фраза, просто пропустил мимо ушей. В голове забурлила навязчивая мысль: «Что с ней, что опять случилось?»
Ну и ситуация! И как он не заметил, что какая-то незнакомая девчонка внезапно стала ближе матери родной? Впрочем, свою мать оборотень не помнил, и сейчас об этом не задумывался. Где-то что-то происходит, а он еще здесь! Скорее! Как бы с ней чего не произошло!
Алле нашлась в дальнем конце загона для молодняка. Она просто сидела и тряслась, рядом стояла ее подруга, молодая рамуна, завезенная в Коллизиум одновременно с Алле.
Но что она сейчас говорит! Неужели не видит?! Неужели не понимает?!!
Да, Фиссанг сам пытался подвести Алле к мысли, что не нужно трястись над каждой потерянной в схватке жизнью. Но одно дело попробовать убедить, а другое – ковырять зазубренным мечом в открытой ране!
Почему Фиссанг решил, что все дело опять в каком-нибудь трупе? Так ведь ни отчего иного Алле не могла так сорваться! Правильно?
-Отойди от нее, - размышления заняли полмгновения, а тело уже рухнуло на колени рядом с девушкой.
-Успокойся, успокойся, милая, - на этом слове Алле задрожала сильнее, чем раньше, и Фиссанг тут же исправил недочет, - Успокойся, родная.
Фис не знал, что говорить. Он просто что-то шептал, тихо-тихо, так, что только по легкому шевелению горячего воздуха можно было догадаться, что рядом произносятся какие-то слова. Но она слышала, хотя вряд ли вслушивалась.
Постепенно девушка затихла, уткнувшись лицом ему в плечо.
-Я больше так не могу… Не могу убивать, - прошептала она, едва ли не тише, чем сам Фиссанг, - Я знаю, как преодолеть Ограду, я знаю. Нам нужно бежать. Срочно. Больше я не выдержу.
«И это правда», - подумал оборотень. Что уж тут думать в таком случае?
3
Грядущее
Грядущее
Что там опять произошло? Куда делся Фиссанг?
Аргван давно так не волновался, воображение рисовало страшные картины боя, который невозможно остановить, потому что дерутся не люди. Но если один – просто не человек, то другая – настоящая нелюдь.
-Эй, мальчик, подойди сюда, - прикрикнул он на пробегающего мимо раба, - ты знаешь, где Фиссанг?
-Нет, мастер, простите, мастер, - надежда, поднявшая было крылья, разбилась, не взлетев. Если уж мелкие сорванцы – дети, они и в рабстве дети – не знают, где его воспитанник, то пиши пропало. Только ждать и остается… Но!
-Что ж, хорошо. А хочешь ли ты получить лишнюю порцию за обедом? Да никаких розг и меньше работ? – заговорщицки сощурился старик Аргван, делая над собой усилия, чтобы не сорваться.
Мальчишка замер, пораженно глядя на мечника. О таком счастье он не мог и мечтать! Он недоверчиво посмотрел на мастера.
-Правда-правда. Все, что тебе нужно делать, это рассказывать мне обо всех событиях, особенно связанных с Фиссангом и ведьмой великого арха. Причем как можно быстрее. Всего ничего.
-Дык конечно же! – воскликнул мальчишка, радуясь, как много он получит за такую ерунду.
-Ну вот и славно. Да только скажеш-шь кому – сгною! – проскрежетал Аргван, и его голос помимо воли сорвался на злое шипение.
-К-к-конечно, мастер, как ск-к-к-кажете, мастер, - от страха еле произнес раб, - К-конечно… разрешите? – Аргван нехотя кивнул, и мальчишка припустил от старика со всей возможной для своих молодых, но еще не тренированных ног, скоростью.
Аргван зло сощурился. Теперь он не будет пребывать в неведении, если, конечно, не остановится на достигнутом. Чужими глазами, он будет следить за этой тварью – уж не зря же он, мастер клинка, служил в гвардии халифа во время десятилетней войны. Уж кого он точно сгноит, так эту тварь, пока успешно притворяющуюся человеком. Ей недолго осталось.
***
-Пора, - опустила Алле руки, по которым все еще пробегали магические молнии.
-Что? Куда? – Проснулась от полудремы Терена. Она вообще с неохотой приходила к Ограде вместе с Алькой. Но только теперь до нее начало доходить, что, возможно, слова о побеге были всерьез.
-Бежать, - подтвердила подозрения ведьма.
-Как? Ты в своем уме, Алька?! Ограда!.. – не поверила словам Ренка. Что за ерунда?
-Я распутала заклинание, - спокойно отозвалась Алле, откидывая челку назад. Корни золотых волос стали мокрыми, и тонкие вытянутые пальцы зачесали прядку на лоб.
-Но ты ж не можешь колдовать вне арены… - неуверенно дернулась Терена.
-Все так думали, - задумчиво кивнула Алле, разглядывая даль за оградой, - Я тоже. Ты с нами?
Теренка с опаской посмотрела на подругу. Ведь хочется же, но как на такое решиться? Ведь поймают – не поздоровится. Да что там! Это как выбор – жизнь или смерть. За оградой их ждала почти непременно смерть.
-Да или нет? – невыразительно, как и до этого, поставила вопрос ребром Алле.
-Да, - выдохнула Ренка. Рисковать – так вместе!
***
Солнце неумолимо ползло к горизонту, людей на улицах славного города Эхтажа становилось все меньше. Старик Саиль возвращался с рынка, еле-еле передвигая ноги. Сегодня он опять мало продал. Торговля с каждым днем становилась все труднее.
Внезапно Саиль остановился. Странное ощущение. Будто рядом кто-то не до конца забытый. Чье-то лицо…
Пожав плечами, старик пошел дальше, все же внимательно оглядывая толпу. И остановился как вкопанный. Это лицо!
Нет, ему не показалось. Десятилетняя война хорошо натренировала память старого разведчика, и даже то, что теперь ветеран продает раскрашенные глиняные горшки, не сыграло своей роли.
Он узнал его!
Его!
Там, на пути в Аррехт-Нор, это был Он!
И до этого!
Их бывший командир, один в один, будто и не прошло столько времени – то же лицо.
Белое, как молоко, но то же самое!
Не может быть!
Или может?
Такой же молодой, как двадцать лет назад, когда закончилась десятилетняя война, те же волосы, не тронутые сединой, те же две пряди, вечно выбивающиеся из хвоста, горбатый нос, поджатые в вечной ухмылке губы…
И те же глаза. Полночно-синие, почти черные, ледяные.
О, он никогда не забудет этого человека, узнает по малейшему взгляду, жесту, слову.
Это был Он.
На негнущихся ногах, Саиль медленно покидал рынок, чувствуя на себе пристальный взгляд. Его тоже узнали.
Но что же Ему нужно?
4
Настоящее
Вырваться получилось. Ангел неуклюже потянулся, но тут же замер: дернул спину.
Сколько времени прошло?
Как страшно – опоздать! Холодный пот прошиб, схватился за сердце. Да, действительно, страшно.
Жалкое оправдание – ловушка, свитая из времени. Почему попался, почему не ускользнул? Мог?
Разумеется, мог. Она же ждала!
Интересно, сейчас тоже ждет?
Конечно!
Без этой маленькой лжи жить было бы незачем.
@темы: История Ангела, Письменное